Журналист. Андрей Константинов

ей неприятно, по крайней мере уходить она не торопилась.

      – Лена, – серьезно начал Андрей, – проблема вот в чем. Я первый раз лечу за границу и очень волнуюсь. Заснуть явно не могу. Поэтому вы должны оказать мне посильную помощь.

      Лена широко распахнула глаза:

      – И что же я должна сделать, чтобы вы заснули?

      – Э… э… – Андрей замялся, потом вдруг понял некую двусмысленность своей фразы и смешался окончательно. – Я имел в виду не то, чтобы… а даже наоборот. В смысле… Ну я подумал, может быть, вы мне что-то расскажете…

      – Сказочку? – Стюардесса уже откровенно издевалась над Обнорским, и он, вздохнув, кивнул:

      – Извините… Я, наверное, действительно похож на придурка… Я не хотел вас обидеть.

      Лена рассмеялась, продемонстрировав шикарные белые зубы, оглянулась еще раз и вдруг, похоже неожиданно для себя самой, сказала:

      – Ладно, я сейчас доразношу и подойду к вам, пассажир. Раз уж вы такой впечатлительный.

      – Это не я впечатлительный, это вы – впечатляющая. Честно.

      Лена хмыкнула и пошла дальше по салону, а Андрей полез за новой сигаретой. Обнорский удивлялся самому себе – что это на него накатило такое, раньше для него всегда было проблемой познакомиться с понравившейся девушкой, хотя уродом он не был, наоборот, девчонки сами проявляли к нему интерес, но тем не менее Андрей никогда не чувствовал себя с ними уверенно. Притом что на факультете его почему-то считали бабником, его сексуальный опыт был совсем небогат.

      – Ну и что же вам рассказать? – Вернувшаяся Лена присела на краешек кресла через проход от Андрея.

      – Не знаю, – ответил Обнорский. – Вы москвичка?

      – Москвичка.

      – А я из Ленинграда, – сказал Андрей и чуть было не ляпнул: «А вот жена моя – москвичка», но вовремя осекся. – Я в Йемен на практику лечу. На переводческую.

      – Правда?! – удивилась Лена. – Вы знаете арабский?

      – Да, – важно сказал Обнорский, но снова осекся, сморщил нос и добавил: – Если честно, то я не знаю, знаю я его или нет. Мы в университете классический арабский учили, а в Йемене, говорят, диалект такой, что ничего не понять… И вообще, я четыре курса только закончил и с живым арабом лишь однажды говорил, но этот араб – из эмигрантов, он в Союзе уже лет пятнадцать живет, на русской женился, сам наполовину русским стал. Так что, как я переводить буду – это еще вопрос. Могут и выгнать – говорят, такие случаи бывали.

      – Ничего, – сказала Лена. – Все у вас получится. Я это чувствую.

      – Спасибо, – улыбнулся Андрей и спросил: – А вы давно на международных линиях летаете?

      Лена взглянула на часы, прищурила глаз и ответила:

      – Да уж сколько… часа три уже как летаю.

      – То есть?.. – не понял Обнорский.

      – Ну у меня это первый международный рейс. И я, кстати, тоже очень волнуюсь.

      Они посмотрели в глаза