Небесный почтальон Федя Булкин. Александра Николаенко

попросить еще (когда в следующий раз поправлюсь я) нашу доктора поликлиники Валентину Андреевну, чтобы выписала мне справку не что болел я и выздоровел, а что болел да и умер. Первым делом со справкой такой, я думаю, можно больше никогда в детский сад не ходить, а главным делом в Город Небесный со справкой есть надежда пробраться.

      А еще надежней, конечно, на самом деле умереть ненадолго мне. На недельку примерно. Хотя… если в Город Небесный, умерев на немножко, попаду уже я, мне сюда и возвращаться-то, наверное, больше уже не захочется…

      Значит, нужно, перед тем как умру, признаться бабушке, что я это, а не Пуня вазу разбил. Иначе душа прилетит к вратам Града, ей скажут: «Чья ты душа?» Я, она скажет, душа Феди Булкина. «А, вот ты чья! – скажут тогда ей люди на пропуске. – Ну, раз уж ты душа Федина, если Феди Булкина ты, так лети назад, в тот день, когда вазу разбила. А то из-за тебя Пуне тогда досталось».

      И переживай потом заново…

      – Бабушка? А вот если бы тебе, как умрешь, предложили бы пожить заново, согласилась бы ты?

      – Может быть, и согласилась бы, Федь. Отчего не пожить? Пожила б…

      – А вот я бы, бабушка, НИ ЗА ЧТО!

      И на всякий случай коплю еще в кошке-копилке глиняной денег на билет в Град Небесный. Может, будет оказия, как в Кремль, когда мы с папой ходили, – в Город Небесный экскурсия? Повидаться…

      – На что копишь, Федя?

      – На экскурсию.

      – Куда же это экскурсию?

      – В Град Небесный.

      – Это не так копишь…

      – А как?

      – Делами добрыми.

      Ладно. Я тогда посуду помою…

* * *

      Небесные Геологи, значит, теперь папа с мамой мои. Космические. Звучит!

      Полетел первый человек Земли, герой Юрий Гагарин, в космос, а за ним папа с мамой мои – небо осваивать, проводить небесные магистрали…

      НЕБО СТРАНЫ СОВЕТОВ! Звучит!

      КОСМОС СТРАНЫ СОВЕТОВ! Звучит!

      Хорошо еще, что первые мы додумались космос застраивать, а не Америка. У них и так Колумб открыл две Америки: Северную и Южную. Хватит с них.

      Посмотрел я в небо космическое – и правда огромное… ни конца ни края не видно. Только как на нем строят папа с мамой мои, без фундамента? Ведь не может город быть без фундамента? Все же рухнет?

      – Бабушка…

      – Что, Федь?

      – Как ты думаешь, выдержит крыша у нас, если космос рухнет?

      – Не рухнет, Федь, космос.

      – А на чем он держится?

      – А на чем и все, Федя, держится…

      – На соплях?!?

      Из тетради Фединой: про Пуню, кошку любимую

      Ну и рассмешила же нас Пуня с бабушкой! Ну рассмешила! До сих пор как вспомню, так зареву…

      Пуня-Пуня! Батарея пушистого отопления, шарик в валенках на завалинках, зверь-ушанка…

      – Ты куда ее, Федь, несчастную, опять потащил, затерзал?

      – Уж люблю ее, бабушка, уж люблю! Мочи нет на минуточку расставаться…

      – Помнишь, бабушка, как Пуня нас тогда с тобой рассмешила?

      – Как не помнить, Федь, помню, конечно…

      – Как на зеркало она, помнишь, бабушка? Спинку выгнула и бочком,