Дворяне 3. Сергей Николаевич Сержпинский

называемого «Московского центра» во главе с Зиновьевым и Каменевым».

      После этого сообщения по радио, новости передавать закончили, и включили симфоническую музыку, от которой на душе стало ещё хуже. Сергей всё больше начинал опасаться: «А вдруг, Алик не сможет ничем мне помочь? Тогда меня арестуют и расстреляют. Как обидно умирать в расцвете сил, очень хочу жить, – думал он. – А если мне куда-нибудь скрыться, но жалко семью, Соню, мать, детей. Как они будут без меня, что с ними станет?»

      С такими мыслями он долго сидел на кухне. Желудок на самом деле начал сильно болеть, и пришлось выпить воды с содой. Он взял книгу с подоконника «Избранные сочинения Н. В. Гоголя», хотел почитать и отвлечься, но мысли не давали покоя. Так в раздумьях он просидел до одиннадцати часов, пока не выключили электричество.

      Глава 7

      Лжесвидетели

      Когда утром Соня встала с постели, то увидела мужа, сидящего за письменным столом, в нательной рубашке и в кальсонах. Он, задумавшись, смотрел в одну точку.

      – Ты почему, Серёжа, такой бледный? Ты заболел? – спросила Соня.

      – Да, Сонечка, видимо открылась язва желудка, меня вытошнило с кровью, – ответил Сергей, и его глаза были очень грустными.

      Ночь он плохо спал, и ему снились всякие кошмары: сквозь сон, он вспомнил расстрел молодых офицеров, на станции «Филино», и, как он спасал из тюрьмы Сониного отца. Напрашивались выводы, что Гражданская война ещё не закончилась, а продолжается и, что Сергей против его воли оказался в стане «врагов народа».

      – Иди в больницу, – с озабоченностью сказала Соня.

      – Придётся туда идти, – согласился он, – только сначала зайду к директору школы, и предупрежу, что заболел.

      Когда Сержпинский пришёл во вторую школу, уроки уже начались. Директор находился в своём кабинете, сидел, подперев голову рукой, и думал о чём-то. На, вошедшего учителя, он не отреагировал, а тихо сообщил, оставаясь в таком же положении: «Арестовали нашего Николая Фёдоровича».

      Сергей сразу понял, за что его арестовали, потому что Шаховской Николай Фёдорович был в том злополучном списке. Сержпинский стоял перед директором и несколько минут молчал, не зная с чего начать своё сообщение. Шаховского он давно знал, но дружбы с ним не вёл, так как тот был гораздо его старше. Николай Фёдорович не скрывал, что был выходцем из дворянской семьи, но больше за ним ничего противозаконного никто не замечал. Возможно, Успенский просто так записал его в список.