Гость Дракулы (сборник). Брэм Стокер

дать мне рекомендации?

      Доктор Торнхилл на мгновение смешался, а миссис Уитхэм густо покраснела и отвернулась. Но он был прямым и откровенным человеком, поэтому сразу же ответил:

      – Да, этот так, хотя она не хотела, чтобы вы узнали об этом. Полагаю, моя неуклюжая спешка навела вас на подозрения. Она сказала мне, как ей не нравится, что вы остаетесь в этом номере наедине с собой; еще она думает, что вы пьете слишком много крепкого чая. В сущности, она хочет, чтобы я порекомендовал вам временно отказаться от чая и от привычки много работать по ночам. В свое время я был усердным студентом, поэтому думаю, что могу позволить себе такую вольность, будучи выпускником колледжа, и без обид поделиться своим мнением с собратом по науке.

      Малькольмсон с радостной улыбкой протянул руку.

      – Пожмем руки, как говорят в Америке, – сказал он. – Должен поблагодарить вас за участие, а миссис Уитхэм за ее доброту, а ваша честность заслуживает вознаграждения. Я обещаю больше не заваривать крепкий чай и вообще не пить его до вашего разрешения, и сегодня я отправлюсь в постель не позднее часу ночи. Сойдет?

      – Отлично, – сказал доктор. – Теперь расскажите нам, что вы видели в старом доме.

      И Малькольмсон подробнейшим образом рассказал обо всем, что происходило в последние две ночи. Время от времени его прерывали восклицания миссис Уитхэм, а когда он наконец поведал об эпизоде с Библией, сдерживаемые чувства хозяйки гостиницы нашли выход в приглушенном вскрике. Она совладала с собой лишь после того, как ей налили щедрую порцию бренди пополам с водой. Доктор Торнхилл продолжал слушать со все более серьезным лицом, а когда рассказ был окончен, то спросил:

      – Крыса всегда поднималась по веревке набатного колокола?

      – Всегда.

      – Полагаю, вам известно, что это за веревка? – спросил доктор после некоторой паузы.

      – Нет.

      – Это, – медленно произнес доктор, – та самая веревка, которой пользовался палач, когда вешал жертв беззаконной злобы покойного судьи!

      Здесь его речь была прервана очередным криком миссис Уитхэм, и пришлось предпринимать очередные шаги для того, чтобы привести ее в чувство. Малькольмсон, посмотревший на часы и обнаруживший, что время близится к ужину, был вынужден удалиться до ее полного выздоровления.

      Когда миссис Уитхэм снова пришла в себя, то обрушилась на доктора с сердитыми вопросами: о чем он думал, когда вкладывал такие ужасные мысли в голову бедного молодого человека.

      – Он пробыл там уже достаточно, чтобы у него помутился рассудок, – добавила она.

      – Дорогая мадам, у меня была определенная цель, – ответил доктор. – Я хотел привлечь внимание молодого человека к веревке и закрепить его там. Возможно, он находится в чересчур взвинченном состоянии и слишком утруждает себя занятиями, но я вынужден признать, что он пребывает в духовном и телесном здравии, характерном для людей в его возрасте… но крысы, да еще это предположение о дьяволе! – Доктор покачал головой и продолжал: – Я бы