Вавилон и Башня. Алекс Коста

из спальни. Я тоже приподнялся:

      – Ну что там?

      Миша, сука, оглядел меня подозрительно. Но рядом хозяйка. Он и начал свою ахинею травить:

      – Что ж… шок, безусловно, есть. Даже и ушибы… однако ничего серьезного. Мальчик, на этот раз, отделался легким испугом…

      – На этот раз?! – внимательно так посмотрела на него мать мальчика, аж ноздри запрыгали. – На этот раз?! Что вы имеете в виду, Михаил Симонович?

      – Кхе-кхе, – изобразил Миша. – В анализах слюны и мочи существенная доза… как бы помягше-то… опиатов и мелатонина… то есть, простите меня, это кокаин и амфетамин… не говоря уже… кхе-кхе… о большом количестве этанола… кхе-кхе, то есть алкоголя. В общем, все это дорога в один конец, так сказать. Понимаете?

      – Это мой cы-н-н! Это мой, это мой… сын… Что вы говорите такое?!

      Я, понятно, тоже даю! Рванул за волыну. Вовремя остановился, а то бы и пригномил Симоновича, чего уж там.

      – Да, да, да… – закозырял Миша и сам весь задрожал, сука. Пузо ходуном ходит, как кисель. – Да и еще раз да! Упаси господи! Надо лечиться, есть специальные программы. Наркотики никого до добра не доводят. Вы поймите, уважаемая Елизавета Викторовна… – «халат» любил сказануть, как в книжках, прежде чем получить на лапу. – Вы поймите, есть, есть способы… если нужно, мы поедем, мы организуем лучшую программу в Швейцарии.

      – Богдан, расплатись!

      Не ожидал от нее. Похоже, она Егорку-то сильно любит.

      Я вытащил пару соток, швырнул на столик, в руки пархатому не дал. Симонович посюсюкал чего-то еще. Но Елизавета махнула ему, типа «иди». Он, сука, быстро подхватил бабосик, поклонился даже, вот падла. Сначала, сука, мне! Попутал, видать. Потом Елизавете. И такой, как крыса, пошел.

      – До свиданья, до свиданья… скорейшего выздоровления. Если все-таки насчет программ…

      Елизавета еще раз махнула, Миша заткнулся, дверь за собой закрыл.

      – Фу, какой мерзавец… – по ходу, без сил Елизавета села на диван. – Богдан, налей мне тоже, пожалуйста.

      – Вам виски? – у меня голос аж сорвался. Блин, как у салаги.

      – Все равно…

      Поехал после смены домой. Так и вышел перед Арбатом. Решил постоять, воздухом подышать.

      Город-герой, блин. Жахнуть бы здесь, чтоб засветилось вокруг, как в Джелалабаде¹⁹. Вот тогда бы это был герой.

      На душе хреново как-то, не по себе. Хотелось скорей зашариться²⁰, накидаться до отключки, чтоб без тормозов. Виски этот стоял в горле, приятно так, не хотелось его не пойми какой дешевой водярой заливать, культурного чего-то хотелось.

      Мы с Сергушей обычно бухали спокойно, как люди, без излишеств. Просто выпивали, просто вспоминали. На моей кухне простенькой. Сигареты, водка, закуска, все как положено. Я-то как? Последние лет десять голова не та. Как накидаюсь, передо мной колодцы Кандагара, пески Баграма… как настоящие, сука. Все горит, тюльпаны потом подбирают, что осталось.

      Перевалы, перевалы, без конца и края. Природа, сука, кое-где красивая, но чужая. Сколько их вообще тогда было, этих перевалов?..

19

желалабад – город в Афганистане, транспортный путь на дороге Кабул – Пешавар, где велись ожесточенные бои во время Афганской войны.

20

Зашариться (крим. жарг.) – спрятаться, укрыться.