Мавританская Испания. Эпоха правления халифов. VI–XI века. Рейнхарт Дози

Кайса, однако, все еще оставалось под командованием пять тысяч воинов: все они после смерти Али в знак траура побрили головы. С этой небольшой армией он намеревался продолжать войну. Правда, он не был уверен, что воины разделяют его пылкий энтузиазм, и потому обратился к ним со следующими словами: «Если таково ваше желание, мы будем продолжать сражаться и умрем все до последнего человека, но не сдадимся. Но если вы хотите просить о мире, да будет так. Делайте выбор». Солдаты выбрали мир.

      Кайс в сопровождении своих самых близких соплеменников явился к Муавии, чтобы молить о прощении для себя и своих людей. Он напомнил ему слова пророка, который, уже находясь на смертном одре, поручил «защитников» другим мусульманам, сказав: «Почет и хвала тем, кто давал убежище пророку и твердо закрепил фундамент его дела».

      В заключение Каис дал понять Муавии, что ансары с радостью будут служить ему: несмотря на их набожность и нежелание служить неверующему, они не могут примириться с утратой важных и выгодных постов. Муавия на это ответил:

      – Я не знаю, ансары, какое право вы имеете на мое милосердие. Клянусь небом, вы всегда были моими непримиримыми врагами. Это вы в битве при Сиффине едва не разгромили меня – тогда ваши блестящие копья сеяли панику среди моих людей. Сатира ваших поэтов больно жалила меня. А теперь, когда Бог установил то, что вы старались разрушить, вы приходите ко мне и предлагаете обратить внимание на слова пророка. Нет, союз между нами едва ли возможен!

      Кайс, гордость которого была уязвлена, сменил тон:

      – Право на твое милосердие дает нам то, что мы хорошие мусульмане: одного только этого достаточно в глазах Бога. Это правда, что люди, объединившиеся против пророка, имеют другие доводы, более весомые для тебя. Мы не завидуем им. Да, мы были твоими врагами на поле боя, но, будь у тебя желание, ты мог бы предотвратить войну. Пусть наши поэты провоцировали тебя своими сатирами, но то, что в них ложно, забудется, а правда останется. Твоя власть установлена. Хотя с сожалением, но мы признаем этот факт. В битве при Сиффине, когда мы были близки к победе над тобой, мы сражались под знаменами человека, который верил, что выполняет волю Всевышнего. Что касается наставлений пророка, каждый правоверный будет следовать им. Но раз ты заявляешь, что наше единство невозможно, теперь только Бог может помешать тебе творить зло, о Муавия!

      Возмущенный такой дерзостью, халиф закричал:

      – Немедленно убирайтесь!

      «Защитники» уступили. Власть вернулась к вождям племен – старой знати. Тем не менее сирийцы не чувствовали удовлетворения. Они рассчитывали полностью насладиться всеобъемлющей местью. Муавия, человек умеренный, не позволил этого, однако они понимали: настанет день, когда конфликт вспыхнет снова, и тогда борьба уже будет не на жизнь, а на смерть. Что касается «защитников», их сердца терзали гнев и раздражение. Пока жив Муавия, власть Омейядов настолько прочна, что