Смятение. Даниэла Стил

там мой друг Сэм?

      – Неплохо. По-моему, дети вообще не заметили, что я куда-то уезжала, – ответила Глэдис и замолчала.

      Когда ее отец отправлялся на съемки, она всегда отчаянно скучала. Впрочем, Глэдис оставалась с матерью одна, в то время как каждый из ее детей мог рассчитывать на компанию братьев и сестер. Кроме того, ее дети выросли в нормальной, спокойной обстановке, которую Глэдис создавала для них на протяжении всех четырнадцати лет.

      – А… а все остальное как? – после недолгого колебания поинтересовался Пол, и Глэдис вздохнула.

      – Без изменений. Дуг со мной почти не разговаривает. Когда я вернулась, он сказал, что я – эгоистка, которая совсем не думает о детях и разрушает семью своим неслыханным поведением. В общем, старая песня…

      – Понятно. – Пол еще немного помолчал. – Надеюсь, фотографии удались?

      – Я их еще не видела, – объяснила Глэдис. – Крупные журналы и агентства сами проявляют пленки, сами ретушируют и печатают фотографии. Я увижу их только тогда, когда все будет готово.

      – А когда, как ты думаешь, их опубликуют?

      – Фотографии со свадьбы должны появиться через несколько дней. Что касается репортажа о детской проституции, то Рауль собирается продать их международному синдикату прессы. Это займет несколько больше времени, но зато мой репортаж появится не только в американских, но и в европейских газетах. – Она переступила с ноги на ногу и поплотнее закрыла дверцу кабины, в которую немилосердно дуло. – А ты как?

      – У меня все отлично. Никак не мог дождаться твоего звонка и уже начал волноваться…

      Пол действительно воображал себе счастливое примирение между ней и мужем и был теперь очень удивлен, обнаружив, насколько сильно, оказывается, его это затронуло.

      – У меня было очень много дел, – уклончиво ответила Глэдис. Оба прекрасно понимали, что им больше не удастся перезваниваться по несколько раз на дню. – Вчера я крутилась как белка в колесе – разбирала детские вещи и приводила в порядок дом. Сегодня с утра возила Сэма на футбол, а вечером мы с детьми собираемся в кино.

      – Понятно… – протянул Пол. Он сразу догадался, что большую часть этих «важных» дел Глэдис придумала себе сама, чтобы укрыться от враждебного молчания Дугласа.

      – Ты сейчас где? – поинтересовалась Глэдис, которой хотелось переменить тему. – Наверное, уже в Венеции?

      – Нет. Я решил по дороге завернуть на Корсику, чтобы пополнить запас продуктов. Мы, конечно, не голодаем, просто пора менять турецкую кухню на итальянскую. В Венецию отправляемся завтра.

      – Хотелось бы мне быть с тобой, – проговорила Глэдис и, спохватившись, что сказала лишнее, поспешила уточнить: – Уж больно здесь холодно…

      Она действительно продрогла. Руки ее едва не примерзали к трубке, однако Глэдис почти не замечала этого – настолько приятно ей было разговаривать с Полом.

      – Послушай, ты не простудишься? – заволновался Пол, хотя он прекрасно понял, что имела в виду Глэдис. И ему тоже хотелось, чтобы она была