Конструктор времени. Спасти Женьку во что бы то ни стало!. Артём Андреевич Яковлев

что с ним было виделось излишним. Поэтому решил дать какой-то минимум для общего впечатления.

      – Тебя ребята побили и ты был без сознания… – я сознательно опустил многие моменты, связанные с ситуацией, но не касающиеся его вопроса. – И мне только сейчас удалось привести тебя в чувство. Но ты лежи. Сейчас я вызову сюда неотложку…

      – Не надо!.. – неожиданно резко откликнулся парень, выпустил из цепких пальцев и оттолкнул мою руку. – Не надо неотложку сюда!..

      – Не бойся!.. Всё уже прошло. Пусть медики тебя осмотрят и…

      – Не надо неотложку. Там, в скорой, моя мама работает…

      Я его очень хорошо понимал. Беспокоить маму из-за каких-то придурков, поймавших его в парке, конечно, не стоило.

      Рубашка на парне по-прежнему распахнута, а на том месте, через которое я минут пять обрабатывал приутихнувшее сердце, сияет яркий отпечаток моей левой пятерни и у ребра, ещё двух пальцев правой. Отдельные красные пятна разных размеров на почти белой коже. Но эти синяки у него быстро пройдут…

      – Ты думаешь, твоя мама не заметит, что тебя побили?.. Да, вероятно она, не догадается даже, что ты был в коме и минут около пяти у тебя не билось сердце…

      Я, упустив, конечно, истинную причину необходимости реанимации, в нужный момент умолк. Пусть парень подумает о правильном отношении к своему здоровью!

      – Мне нужно встать. Я домой пойду… – упорно произнёс воскресший.

      Я помогать вставать ему не стал. Просто поднялся с травы сам и стал смотреть на его безуспешные попытки… Долго ему не удавалось даже сесть. Тогда упорный парень перевернулся на живот и постарался поставить себя на четыре точки. И вскоре это ему удалось.

      Я спросил, глядя сверху ему в затылок:

      – Звать-то тебя как?

      – Женя… Евгений. – быстро поправился он, не обернувшись ко мне.

      – Вот что, Евгений, я тебя домой, конечно, постараюсь проводить, но… – я, вздохнув, подхватил парня и помог ему встать на две ноги. На ногах он совсем не держался. – Но не знаю, сможешь ли ты…

      Пытаться перетаскивать Евгения через ограду парка мне показалось неумным до бессмысленности. И мы с ним, ковыляя, добрели до неширокой асфальтовой тропы, возле которой и стояла одинокая скамейка.

      – Где живёшь-то, помнишь?.. – спросил я, усаживая его на скамейку.

      – Ну… я… Там.. – немного бессмысленный взгляд метался из стороны в сторону. Как видно, хочет вспомнить и не может.

      Вот так! Похоже, самой большой проблемой у нас стал адрес.

      Подниматься и идти вообще-то неизвестно куда, не имело никакого, даже теоретического, смысла. Тем более, что и передвигался мой спасённый с большим трудом. До ночи к своему дому мне его точно не дотащить. А вызывать сюда такси или сидеть всю ночь в парке, ожидая, что его память прояснится, было очень глупо. Но я знал, кто мне может помочь. После необходимой перезагрузки смарта, дозвонился до Майорова. Абонент откликнулся быстро.

      – Олег, мне нужна твоя помощь…

      «Бьюик» Майорова возле парка, скрипнув тормозами,