Тысячелетний путь литературы. Анатолий .Юрьевич Козлов

нет, значит, нет и будущего. Будущее есть только у того, кто знает своё прошлое. В противном случае остаётся только мгновение настоящего, которое только и принимается за действительную жизнь. Отсюда возникает желание немедленного извлечения максимума удовольствий при минимуме затрат – брать «всё» от жизни – ничего не давая, не внося вклада, не преобразовывая её, не прилагая труда, не заставляя работать душу, а следовательно, не выполняя своей основной миссии – для которой создан человек.

      Не оглядываясь назад и не всматриваясь вдаль, толпы людей без роду-племени, без чувства родины (присущее любому живому существу), не имеющие святости в душах, потому, что родной язык – это голос души, шатаются по планете в поисках удовольствия и выгоды и вырывают друг у друга жирные куски. Вот что ждёт нас, если мы и дальше будем так безответственно относиться к тому, как общаются наши дети, на каком языке они говорят, что они читают, что слышат вокруг себя каждый день, какая музыка доставляет им удовольствие…

      Эти слова были написаны мной в книге «Десять веков русской литературы» в 2008 году. Спустя два года, читая Александра Семёновича Шишкова⁵ (1754–1841), того самого, к которому обращался Александр Сергеевич Пушкин в своём романе «Евгений Онегин»:

      Всё тихо, просто было в ней,

      Она казалась верный снимок

      Du comme il faut… (Шишков, прости:

      Не знаю, как перевести.)

      в книге «Огонь любви к отечеству» (2011 г.), составленную Василием Васильевичем Семенцовым⁶, я встретил такую мысль, высказанную Шишковым двести лет назад: «…Человек, почитающий себя гражданином света, т.е. не принадлежащим никакому народу, делает то же, как бы он не признавал у себя ни отца, ни матери, ни роду, ни племени. Он, исторгаясь из рода людей, причисляет сам себя к роду животных» (А. С. Шишков «Рассуждение о любви к отечеству, читанное в 1812 году в «Беседе любителей русского слова»»)

      Без любви к Родине, а её не может возникнуть без любви к родному слову, люди превращаются в худших, неразумных животных. Можно допустить, что таким стадом легко управлять. Должно быть, кому-то это удобно. Тем не менее, всё это, очевидно, кончится катастрофой. Не может не кончиться. Потому что любой дремучий дикарь бесконечно богаче духовно по сравнению с дикарём индустриальным, дикарём-постмодернистом со слепоглухонемой душой.

      Эта книга продиктована самим временем. Пора уже посмотреть на Русскую литературу глазами духовного реалиста и понять, наконец, что она не жалкая убогая хромоножка, плетущаяся вслед за «передовыми» изощрёнными западными идеями пресыщенного разума, а область высокого духовного полёта.

      Хочется завершить вступление словами Владимира Ивановича Даля (1801–1872), прозаика, поэта, драматурга, лексикографа, человека, создавшего «Толковый словарь живого великорусского языка». Интересы его были всеобъемлющи и глубоки, однако самым прочным и долговечным был интерес

5

Адмирал, учёный, государственный и общественный деятель, славянофил.

6

К.п.н., председатель Общества православных педагогов С-Пб епархии «Миссия русского языка в современном обществе»