Пора любви. Владимир Ильич Титомиров

вычеркнув из жизни 5 лет, а осуждён был на дольше. За что? Отсидел до самой кончины "великого вождя всех времён и народов" – Сталина, и только ещё год спустя, полностью оправданный, вернулся в сопровождении медсестры, так как сам двигаться не мог, перенеся там, проделанную самими заключёнными, тяжелейшую внутриполостную операцию. Это было в 1954-м году.

      Вот вам – маленькая вводная иллюстрация, чтобы вы представляли хоть чуть-чуть, какое тогда было время и насколько тогда были велики переживания, насколько обострённо воспринималась тогда любая возможность быть хоть чуточку более счастливыми!

      Обо всём этом уместно подробнее рассказать отдельно. А сейчас я поначалу не хотел даже упоминать о пережитом, чтобы не омрачать читателю предложенную его вниманию романтическую историю.

      Но потом я решил (да ещё и мне подсказали), что всё-таки хоть что-то сказать надо, а то ведь так и не поймут, откуда такие чувства у совсем ещё молодых людей. Да, они оба многое могли бы ещё рассказать в своих письмах и друг другу, и нам с вами, о том, как досталось и им самим, и их близким, и всему российскому народу. Но они парили над всем этим на крыльях неожиданно нахлынувших романтических чувств, и постарались забыть, забыли, как только могли, обо всём том… Ибо иначе их счастье не было бы таким полным.

      Замечу, правда, что на самом-то деле, прошлое полностью забывать нельзя. Но к нему надо уметь так относиться, чтобы оно не мешало, а, наоборот, помогало, ещё больше ценить жизнь и всё то хорошее, что встречается на жизненном пути.

      Время спустя добавляю. Передо мной – книга Стендаля "О любви". И характерно, что она относится ко времени после войн Наполеона, спустя около 10 лет.

      Вот и эта книга – тоже, как видно уже по названию, о любви. И время приведённой здесь переписки – спустя всего 10–12 лет после окончания войны, когда наступила совершенно другая пора. Так повезло нашим героям!

      На основании этого, к сожалению, не получившегося коротким, вступления читатель должен понимать: ни война, ни блокада, ни трагедия с близкими не повлияли на психику живущих после этого наших соотечественников. Они сумели её уберечь, и потом прожить полноценно. Видимо, сказались природный, да и заложенный воспитанием, оптимизм, и жизнелюбие молодости.

      Поэтому прошлое героев я "вынес за скобки". Но в то же время я решил его не скрывать, ибо надо понимать, что именно благодаря этому у них появилось обострённое восприятие жизни, красоты природы и человеческих чувств. И хочется надеяться, что те, кому в жизни не придётся переживать серьёзных трудностей, смогут прочитанным здесь восполнить своё "душевное воспитание" для того, чтобы уметь обрести счастье в жизни, не упустить его.

      Вот что я хотел, и, надеюсь, что смог, донести до читателя перед тем, как он приступит к основному чтению.

      Я рассчитываю на такого читателя, который проникнется сказанным, книга заинтересует его, и именно из неё он захочет и сможет почерпнуть для себя и опыт и интерес.

      Полагаю, что написанного