Сказки о Любви. Владислав Кукреш

умрёт, и больше ни о чём не думал. Прочие мысли словно вымыла из черепа кровь, толчками забившая из проломленной головы.

      Дрожавшие пальцы беззвучно скребли по капоту, размазывая слякоть.

      Сомов чувствовал дыхание смерти, её необратимое присутствие: в воздухе и бликах света, в тенях подсознания и силуэтах окружающего мира, в водоворотах боли, которые смешивали в воспалённом мозгу несбывшиеся надежды и реальность.

      И пусть соображал он плохо, зато знал: на перемолотых ногах далеко не уйдёшь – даже если каким-то чудом вырвешь тело из западни. Да и на помощь никто не придёт. Не в это время суток. Не в этом забытом богом районе. Не от «добрых» людей, которыми славен этот город испокон веков. Они всегда плевали на всех и вся.

      Когда приходит конец, его ни с чем не спутаешь. Ему ли ни знать?

      Что-то блеснуло на капоте, и скребущие метал руки замерли. Сомов пришёл в себя – словно вынырнул из-под толщи толстого, непроницаемого для солнца льда.

      Нестерпимую боль сменили спокойствие и лёгкость. Кажется, отодвинь машину – и воспарит тело к небу, подобно голове одуванчика под ласковым ветром. Такое просветление иногда посещает людей в последние минуты: они с достоинством прощаются с близкими, произносят исполненные глубокого смысла речи, дают наставления детям.

      Но что мог сделать Вася Сомов, невезучий прохожий, которого японская иномарка впечатала в глухую стену, и кругом – ночь?

      Бегло глянув на упавшие в снег мандарины, которые так и не получит к юбилею капризная жена, мужчина перевёл взгляд на небольшой предмет, тот самый, что случайно вырвал его из бездны боли. Мобильник.

      На чёрном капоте лежал сотовый – старенький «Сименс» шестьдесят пятой модели – привет из далёких нулевых. Судя по впечатляющей дыре в лобовом стекле, череп у водителя был крепким, а ремни безопасности – не очень. Допотопный сотовый, вне всякого сомнения, принадлежал именно хозяину когда-то великолепной «мазды».

      Тело лихача пропало. Возможно, он незаметно улизнул с места ДТП, возможно – из последних сил вполз в салон автомобиля. Мёртв мерзавец или нет – Сомова не волновало.

      Прижатый к стене он поднял сотовый. Вспыхнул жёлтым экран.

      Кого побеспокоить? Какие номера подсказывала память?

      Может, позвонить в скорую?

      Ха! Когда приедет врачебный десант – спасать будет некого.

      Набрать жену и извиниться за то, что накануне праздника оставил без мандаринов?

      Можно, конечно, но Сомов сомневался, что вспомнит все цифры номера.

      Неожиданно Василия осенило. Он понял, кого наберёт в конце: если не убегавшая с кровью в снег жизнь, то хотя бы смерть обретёт смысл.

      Непослушные на морозе пальцы застучали по кнопочной клавиатуре.

      Этот номер ему подарили случайно – очень давно и на слух, а он его, конечно, забыл и потом проклинал себя многократно. Вспомнил лишь сейчас, годы спустя – когда тело в буквальном смысле