Стать человеком. Кирилл Каратаев

вздохнула. – Как дела с книгой?

      – Все в порядке.

      – Опять врете?

      – Нет.

      – Значит, к концу недели будет готова?

      – Да.

      – Дорого бы я отдала за то, чтобы это оказалось правдой.

      – Значит, пусть будет дорого.

      – Странный вы сегодня какой-то, Александр, – Ирина недоуменно усмехнулась. – Я перезвоню в пятницу. Надеюсь, в этот раз вы меня не разочаруете.

      – До свидания, – я с облегчением повесил трубку.

      Ну вот, еще один гигантский шаг на пути к человеку. Пожалуй, самый главный из тех, что мне суждено сделать. Моя первая социальная связь. Краткая, ломкая, до конца не понятная, но насколько же тяжелая. Как тяжело было окончательно и бесповоротно признать, что я – кто угодно, но не бог. Мне остались только это усталое тело и еще более усталые заботы.

      Женщина что-то говорила о книге. О том, что она должна быть уже готова. А она готова? Чуть больше чем наполовину. Но я успею ее закончить? Нет, конечно, нет. Тем более что это скучная книга. Она о той нескончаемой грязи, что безудержно льется из прекрасных, чарующих, пленяющих, бездонных глаз. Примитив, достойный трех пьяных енотов.

      Я вдруг понял, что хочу есть. И это было настолько дико и чуждо. Настолько унизительно. Настолько по-человечески. Наверное, мне еще долго предстоит ужасаться подобным обыденным вещам. И что я буду есть? В моем погруженном в сонливую тьму холодильнике найдется разве что пара разочарований.

      А это значит, что мне нужно идти в магазин. Новый подвиг для упавшего бога. Его величайший подвиг. С пугающей отрешенностью я оделся и медленно открыл входную дверь. Там, за дверью, бился, дрался, сгорал и восставал из развеянного пепла мир людей. Готов ли он принять того, кто недавно не тратил на него даже своего равнодушия? Готов ли я сменить свою болезненную ненависть на что-то иное? Нам еще предстоит все это решить. Ну а начнем с малого.

      Я спустился по лестнице и вышел из подъезда. На улице завлекающе пахло первой весенней свежестью. Грязный, побитый утренним дождем снег стыдливо забирался под облезлые лавки и печально смотрел оттуда на нагло ухмыляющееся солнце. Беззаботная атональность птичьих трелей могла бы вызвать восторг в юном, хотя и уже наверняка разбитом сердце. Пенилось и кружило стремительное веселье акробатов-ручейков.

      Наверное, все это действительно было красиво. Но я не видел, не слышал и не чувствовал этой красоты. Я, не жалея проклинающих меня глаз, смотрел на невзрачного, сонного мужика, стоящего в нескольких метрах от меня. Он с видимым удовольствием прикладывался к бутылке с пивом и блаженно щурился, подставляя грубое лицо бескорыстным ласкам солнечных лучей.

      Это был человек. Тот, кем должен был стать я. Деревянными шагами я прошел мимо, не смея повернуть голову. Нет, я не боялся. Я просто не мог осознать, что все это реально. Что это не одна из тех блаженных грез, которые я позволял себе после… Интересно после чего? Ведь действительно интересно. Но ты можешь зашвырнуть свой интерес к далеким звездам. У тебя уже не осталось на него прав.

      Зато