Очень личная книга. Валерий Сойфер

и мы неслись вперед быстрее и быстрее, почти уже кричали слова, пока наша речь не превращалось в одно бешеное «Оттопотакопытпыльпополюлетит». Не успевали мы как следует отдышаться, как из уст Татьяны Петровны следовало новое задание «Пара барабанов…» и мы начинали скандировать «Пара барабанов, пара барабанов, пара барабанов била бурю. Пара барабанов, пара барабанов, пара барабанов била бой». Потом шло многим известное «Карл украл у Клары кораллы, а Клара украла у Карла кларнет», или «Дядя Яша, дядя Яша, спишь ли ты, спишь ли ты? Слышишь звон на башне? Слышишь звон на башне? Динь-дон-дон, динь-дон-дон». Таких скороговорок мы знали больше десятка.

      С Татьяной Петровной Рождественской в Горьком у здания Театра драмы в 1956 г.

      Затем каждому из вызываемых на сцену надо было прочесть по заданному на прошлом занятии стихотворению или короткому рассказу. Надо было интонационно высвечивать самое главное во фразах, передавать настроение автора, а не барабанить текст бездумно. Каждый прислушивался к ремаркам Татьяны Петровны и, как говорится, мотал себе на ус её очень дельные замечания. Потом мы повторяли какую-нибудь сценку из следующего спектакля, который предстояло сыграть на сцене Дворца Пионеров. Надо было понять замысел режиссера, делать те жесты, которым она нас учила, запоминать мизансцены, учиться манерам.

      Мы оставались, конечно, мальчишками и девчонками, поэтому ждать от нас непременного и постоянного послушания нечего было и думать, и Татьяна Петровна радовалась нашим проказам, не поощряла их, но когда что-то нами вытворялось, то веселилась вместе с проказниками. Иногда уроки переводили из зала со сценой в обычную аудиторию, и там шел разбор новых пьес. Татьяна Петровна читала текст и требовала от нас пояснений прочитанного. Иногда нам встречались непонятные слова, и мы должны были поделиться своими предположениями об их смысле.

      У нас сложились с Татьяной Петровной замечательные отношения. Иногда я приходил к ней домой и говорил с её высокорослым и приветливым мужем, тоже актером драматического театра. Когда я приезжал, уже став студентом, на каникулы домой из Москвы, я всегда заходил в театр к Татьяне Петровне. Наши Дома Коммуны были позади театра, поэтому все дороги вели мимо театра. Дежурные вахтеры в служебном входе театра знали меня в лицо, здоровались и расспрашивали, когда я приехал, как моя жизнь. Я шел в уборную Рождественской, и нередко мы выходили в переулок позади театра или в садик сбоку театра, и она меня расспрашивала, всегда очень заинтересованно и почти по-родственному. Иногда она просила меня зайти к ней домой, чтобы забрать в Москву гостинцы для сестры. Я храню две из открыток, присланных мне Татьяной Петровной. В одной из них от 1 марта 1963 г. она писала:

      Родной Валерий!

      В день 8 марта поздравь твою жену, я рада за нее – муж ее очень-очень хороший!!!

      Искренне любящая тебя Т. Рождественская] – спасибо за внимание, пишу письмо!

      А еще через год,