Очень личная книга. Валерий Сойфер

Горьком у папы и мамы установились дружеские связи со многими замечательными людьми, жившими в городе. Кроме того, приезжавшие писатели и журналисты, артисты и ученые давали интервью журналистам из «Горьковской коммуны». Как один из редакторов газеты папа нередко приглашал их к нам домой, и я видел в его архиве письма Бориса Пильняка, Мате Залки и других писателей.

      Мама после выхода замуж так и не вернулась к какой-либо работе, а была, как тогда говорили, домохозяйкой. Мне кажется, тем не менее, что она играла важную роль не только дома, следя за порядком, воспитывая детей и готовя пищу. Она была первым критиком папиных творений, помогала готовить статьи для печати и редактировать их. Папа всегда советовался с ней.

      В те годы в СССР покупка выходящих в свет книг (особенно книг значимых и раритетных) была занятием трудным. Но все годы, пока папа работал редактором газет, он получал так называемый «литер» на приобретение книг, а мама много читала и стала формировать нашу семейную библиотеку. Кроме того, папа с мамой выписывали многие журналы, и мама была хорошо осведомлена о литературных и пропагандистских новинках.

      Однако благополучное существование длилось недолго. За год до моего рождения (в августе 1935 г.) папа был обвинен в страшном идеологическом проступке, почти преступлении. Как уполномоченный крайлита он был обязан давать разрешение на выпуск каждого номера «Горьковской Коммуны» и подписал, как водилось, ночью очередной номер газеты в печать, а утром весь тираж был арестован чинами из НКВД. Оказалось, что на последней странице газеты, внизу, было помещено объявление о найме на работу издательством «Горьковской Коммуны» машинисток. Объявление было на первый взгляд вполне невинным: «Требуются машинистки. Работа ночная, сдельная, оплата по соглашению. Обращаться в Издательство „Горьковская Коммуна“ по телефону…».

      Папа в 1936 г. в годы работы в газете «Горьковская коммуна»

      Папа говорил, что он внимательно вычитал весь номер, так как уже существовала практика сурово карать за любые промахи в печатной продукции. Но каким-то непостижимым образом в вышедшем утром тираже объявление было слегка изменено: в первом слове «требуются» были опущены две первых буквы.

      Тем же утром отца задержали, доставили на допрос в Управление НКВД по Горьковской области, но «пришить» ему контрреволюционную деятельность не удалось, так как подписанный им экземпляр газеты был, как того требовали установленные правила, сдан вовремя в НКВД и был оттуда извлечен. Следователям пришлось отступить и выпустить папу на свободу, но, как было сказано, за «потерю большевистской бдительности» его уволили из главной областной газеты.

      Поскольку энкавэдэшникам не удалось доказать, что папа был причастен к «идеологическому преступлению», его надо было трудоустраивать по специальности. К счастью, в это время возникла нужда в создании в Горьком еще одного печатного издания. Горький стал приобретать