Супергерой для Золушки. Лена Сокол

усмехнулась:

      – Это и есть реакция.

      – Вот! – Теперь уже явно бывший жених вдруг вскочил и принялся размахивать руками. – Ты вечно так! Как робот! Нет бы, наорала, расплакалась, а так только подтверждаешь мои мысли. Ты, вообще, что-нибудь чувствуешь?!

      Сглотнула, подняв подбородок. Он нависал надо мной, краснея от бешенства. Ему очень не хотелось быть виноватым. Ждал от меня каких-то слов, действий, истерики… Но мне всегда больше нравилось сохранять хладнокровие и чувство собственного достоинства.

      – Вот именно! Вот! Хотел поговорить по-человечески, а она… – Альберт нервно расстегнул пиджак и набрал больше воздуха в легкие. – Варя, ты должна меня понять. Мы еще не женаты, а видимся крайне редко. Ты же почти не бываешь дома. И не готовишь мне.

      – Так дело в этом? – Изумилась, опуская плечи.

      Он выдержал паузу, словно решая, высказаться или нет.

      – Я терпел. Но… Но ты… Посмотри, сидишь сейчас, будто тебе и дела нет до того, что говорю. Пытаешься казаться непробиваемой, хотя внутри обыкновенная… – Всплеснул руками. – Зануда! Затюкала меня своей правильностью. В «Макдак» с тобой не сходишь, одно чертово правильное питание. Да мне тошнит уже от всего отварного и парного! Все выходные тратишь на то, чтобы тщательно протирать часами хреновы жалюзи. – Подошел, дернул за веревку, обрушив вниз тщательно собранные до этого створки металлической шторы. – Кому это надо? Кому? Ты окна, наверное, двенадцать раз в год моешь. Ты на работе мало устаешь? Я не могу так, меня тошнит от этой правильности. Варя, с тобой даже потрахаться нельзя, пока ты красиво постель не застелешь!

      Краска ударила мне в лицо. Медленно выдохнула, не веря, что губы, которые мне так нравилось целовать, произносят сейчас такое. Никогда не видела его таким. Нервным, испуганным, будто загнанным в угол. Кричащим про меня такое… Неужели, это все я виновата? Довела его…

      – Знаешь, что будет, если стакан поставить на стол без подставки?! – Замолчал, прожигая меня своими ледяными глазами. – Ты хоть раз видела свое лицо? А? Что будет, если поставить кружку с чаем на стол?

      – Ничего, – облизнула губы.

      Первая попавшаяся кружка с грохотом обрушилась на стеклянную столешницу.

      – Давай проверим, – прищурился Альберт, откидывая назад полы пиджака.

      Стиснула зубы, отчаянно подавляя в себе желание покачать головой, достать из ящика стола подставку или салфетку и подложить под нее. Но ведь это обычное, совершенно нормальное желание человека сохранить мебель в целостности и сохранности, разве нет? Это же не занудство?

      Почесала шею и сложила пальцы в замок:

      – И что ты хотел мне этим доказать?

      Гадкая кривая ухмылка родилась на его губах.

      – Еле сдерживаешься, да? Так и подмывает сделать мне замечание? Да с тобой невозможно: это туда не клади, сюда клади, это мыло для рук, это для лица, это для тела! Да, может, я с детства привык одним мылом и лицо, и жопу мыть?! Может, я хочу воду пить не из фильтра, а прямо из-под крана и ходить по дому без тапочек? И я ненавижу, ненавижу закрываться