Вечная бабочка. Эффект Черной волны. Александр Валерьевич Волков

бабочку в кадр. Он ходил из стороны в сторону, пытался вставать в разных местах, но все никак не мог подобрать идеальный, на его взгляд, ракурс. Эшли открыла дверь в кабинет, скрипнули ржавые петли. Бабочка испугалась, порхнула крыльями, влетела в кабинет, пролетев над ветхим, впалым полом в самую дальнюю часть помещения. Закружила над пыльными книгами у открытого окна.

      – Нет! Ну, Эш! – возмутился Энтони, бросившись за бабочкой, но тут же остановился, увидев ветхий пол. Было очевидно, что провалиться можно от любого неосторожного шага. – Блин! Кто тебя заставлял открывать дверь? Я теперь хрен когда ее сфотографирую! Она же улетит!

      Но нет, не улетела. Села на книги, сложив крылья.

      Снова на слух стал давить гул. В этот раз намного сильнее. Эшли будто попала в вакуум, мир перед глазами размылся до неузнаваемости, причем со зрением был полный порядок. Размывалось не зрение, а именно мир, физическое пространство. Когда помещения снова обрели четкие очертания, произошел более мощный сейсмический толчок, содрогнулись стены. Часть пола в кабинете литературы с грохотом провалилась.

      – Что за черт?! – Марта испуганно вжала голову в плечи. – Все это видели?!

      – Не знаю, но тут опасно, – Эшли невозмутимо оглядывалась по сторонам.

      Энтони от страха потерял дар речи и побледнел.

      – Ну…. – еле выдавил Энтони. – Ну ее нафиг, бабочку эту. Пошлите отсюда, а? На нас потолок рухнет. Я могу нарисовать что-нибудь другое.

      – Согласна, – ответила Марта, расстроено вздохнув, отведя взгляд. – Хотя блин, я бы посмотрела на рисунок этой бабочки в твоем исполнении, Энтони. Она очень красивая.

      – Проще было поймать ее, – Энтони указал на сумку Марты. – У тебя даже баночка с крышкой есть. Но теперь облом.

      – И не говори.

      Увидев расстройство Марты, Эшли застыла. Непонятно, почему, но когда Марта расстраивалась, или, что еще хуже, когда ей что-то угрожало, Эшли чувствовала себя очень плохо, будто бы ее саму расстроили или обидели. Сердце напряженно зачастило в груди, в сознании осталось место только для одной единственной задачи – вернуть улыбку на лицо Марты, обеспечить ей счастье и покой. Заметив на себе сосредоточенный взгляд Эшли, Марта тут же все поняла и затараторила:

      – Так, Эш! Не надо! – Марта взяла подругу за плечи. – Хрен с этой бабочкой. Пусть в аду горит. Не вздумай!

      – Я сфоткаю для тебя эту летающую хрень, – Эшли достала смартфон, уверенно взглянула на частично обвалившийся, растрескавшийся после толчка пол в кабинете. – Если идти аккуратно….

      – Ну, нет! – Марта крепче схватила Эшли.

      – Да забей ты на эту бабочку, – отмахнулся Энтони. – Она того не стоит. Найдем другую.

      – Нет, – Эшли вырвалась из захвата Марты. – Другой такой может и не быть. А я хочу, чтобы Марта получила твой рисунок.

      – Да он не уже не нужен, – Это Марта. – Успокойся, Эш! Все нормально.

      – Не ври, – покачала головой Эшли. – Я видела, как ты расстроилась. Это может быть для меня очередной плюшкой вдохновения, да и Энтони, тебя жаба