Геометрия моих чувств. Виолетта Роман

взгляд воспаленных глаз. А может, это слезы? Поднимается на ноги и несколько секунд смотрит в мои глаза.

      – Моя мама была любовницей отца, – шепчу я ему, не разрывая зрительного контакта с ним. – Пять лет. А когда она забеременела мной, он выбросил ее на улицу и вернулся к жене. Я не хочу такого.

      Он заходит в номер и, закрыв за собой дверь, притягивает меня к себе.

      – И не будет. Слышишь меня, Ева? У нас так не будет, – зарывается лицом в мои волосы, а я крепко обнимаю его спину.

      – Верь мне, пожалуйста. Я никогда не сделаю тебе больно. Я буду с тобой. Ты ни в чем нуждаться не будешь. Ни в любви, ни в деньгах. Я горы для тебя сверну. Поверь мне – если я чего-то захочу, я это сделаю, – отстраняется от меня и берет мое лицо в ладони.

      – Мне так хочется…верить. Но я так боюсь… – шепчу я, захлебываясь слезами. И он делает единственную правильную вещь. Он целует меня.

      Его губы обжигают поцелуем мой висок, затем шею, скулы и наконец накрывают мои губы. Я снова плачу, только теперь от счастья.

      Егор оттесняет меня к кровати. Оторвавшись от моих губ, он проводит подушечкой большого пальца по мокрым ресницам, вытирая мои слезы. Осторожными движениями разводит в стороны полы моего халата, оголяя грудь. Одеяние безвольно повисает в воздухе, удерживаясь на моем теле на завязанном поясе. Его руки – так, как я и мечтала всю неделю – накрывают полушария моей груди. Я стягиваю с него майку, желая поскорее почувствовать тепло его тела, насладиться рельефностью его пресса. Егор немного отстраняется и, не сводя с меня голодного взгляда, в два счета избавляется от одежды. Как и в прошлый раз, мы действуем поспешно. Не желаем тратить ни секунды отведенного нам времени. Егор усаживается на край кровати, притягивая меня к себе. Я устраиваюсь сверху и, направляя его своей рукой, буквально насаживаюсь на него. Чувствуя в себе долгожданного его, закрываю глаза от наслаждения. Он двигает, направляет мои бедра. Медленно, нежно. Будто желая продлить до бесконечности нашу близость. Опускает голову, смотря на место соединения наших тел. А я зарываюсь рукой в его волосах.

      Внезапно Егор замирает. Поднимает свое лицо и смотрит мне в глаза. Его взгляд. Боже мой. Я не могу подобрать слова, чтобы описать его взгляд. Но именно в этот момент я увидела его настоящего. В глубине его глаз я увидела бешеного, ревнивого мужчину, рьяно охраняющего свое. Я увидела юношу, покорившегося своему чувству к молодой девушке. Я увидела несчастного мужчину, жаждущего прочувствовать, что значит быть счастливым, что значит любить. Я увидела молитву в его глазах, восхищение. Вот этим взглядом он вывернул передо мной свою душу наизнанку. Он распял свое сердце и отдал его мне. Он показал мне кровавые рубцы на нем, сложенные в мое имя. Мое сердце вторит ему. Громко. Часто. Навзрыд. «Я люблю его» – проносится в голове. Не могу дышать. Хочется плакать, хочется кричать. Не в силах выдержать столь ярких эмоций, зажмуриваюсь и перестаю дышать.

      Егор переворачивает меня на спину и начинает двигаться еще медленней, еще чувственней.

      – Открой