Дерзкое предложение дебютантки. Энни Берроуз

районом Лондона, совсем наоборот. Их соседями оказались отставные адмиралы и капитаны, а вовсе не маркизы и графы. Миссис Уикфорд простила бы эту оплошность, будь особняк попросторнее, но, осмотрев его, пришла к выводу, что лишь гостиные могут похвастаться размерами, в то время как комнаты второго этажа, где им предстоит спать, настолько малы, что напоминают монашеские кельи.

      Джорджиана ничуть против этого не возражала. Наоборот, впервые после повторной женитьбы отца у нее появилась отдельная спальня. По-иному просто не получалось, поскольку никому не по силам было втиснуть две кровати ни в одну из комнат наверху. Не говоря уже о шкафах, комодах и полках, чтобы разместить все купленные ими наряды и безделушки.

      А вот мачеха пришла в ярость. Она-то рассчитывала, что Сьюки поймает в свои сети ни больше ни меньше пэра, который, очарованный ее красотой, едва надев ей кольцо на палец, без возражений возьмется обеспечивать и ее матушку с сестрой.

      Однако шансы на претворение в жизнь столь грандиозного плана, оставаясь в Блумсбери, представлялись такими же ничтожно малыми, как и их спальни.

      – Не желаю больше слышать глупости из уст ни одной из вас! – нервически воскликнула миссис Уикфорд.

      С этими словами она покинула гардеробную девушек, спеша принарядиться к сегодняшнему вечеру.

      На мгновение воцарилась тишина. Сьюки с тоской во взгляде трогала кончиком пальца синюю ленту, а Джорджиана с тревогой рассматривала собственное отражение в зеркале.

      – Неужели ты ничуточки не взволнована посещением первого светского приема? – удивилась Сьюки, очевидно заметившая выражение лица сестры.

      – Нет, – резко отозвалась та. – Он меня пугает. – Желудок крутило от недобрых предчувствий с тех пор, как Эдмунд отверг ее. Она понимала безнадежность попыток пробить брешь в окружающей его крепостной стене, чтобы проникнуть в цитадель и обрести там желанное убежище. Разумеется, подобно большинству солдат со схожей миссией, ее грубо пресекли прежде, чем она успела добраться до цели.

      – Кроме того… – Она повернулась к Сьюки, и в голове тут же всплыло беспокойство иного рода.

      – О, Джорджиана, не начинай опять! – Сьюки надула губки.

      – Прости, Сьюки. Я знаю, ты очень сдружилась с Дотти и Лотти Пагеттер, но все же чувствую себя виноватой от того, что матушка буквально преследовала их, узнав, что их кузине недавно посчастливилось выйти замуж за виконта.

      – Никого она не преследовала.

      – Но дружелюбие стала проявлять, только узнав о наличии виконта в их окружении.

      Сьюки захихикала:

      – Полагаю, это было несколько…

      «Жестоко», – подумала Джорджиана, но вслух ничего не сказала.

      – Тебе никогда не приходило в голову, что будет, если вы втроем влюбитесь в одного и того же мужчину?

      Сьюки покачала головой. При этом на лице у нее появилось выражение, столь похожее на материнское, что Джорджиана удивилась, как это ее не выбранили.

      – Мы пожелаем