Пять из шести. Приключенческий роман. Александр Антонов

из России в 1920 году. Михаил Сергеевич погиб в начале того же года в бою под Иркутском. Их старший брат ещё в 1917 году примкнул к большевикам. Его имя предано в семье Вяземских забвению. – Михаил Сергеевич тяжело поднялся с места. – Более жестоко она нам отомстить не могла. – Не глядя на меня, он направился к выходу.

      – Старх, ты где? – голос Светланы вывел меня из забытья. Она сидела на том месте, которое недавно покинул Михаил Сергеевич, и тревожно смотрела на меня. – Что тут произошло?

      Я пересказываю ей весь монолог Михаила Сергеевича.

      – Ни фига себе! Получается, ты нелюбимый родственник этих наших Вяземских? Вот это Катюха им врезала!

      – Ты думаешь, она знала? – спросил я.

      – Знала? – переспросила Светлана. – Нет, не думаю. Если кто и знал, так это ведьма, которая ей тебя нагадала.

      – С ней можно увидеться?

      – С ведьмой? Я понятия не имею, где её искать, – пожала плечами Света, – да и зачем тебе это?

      Действительно, зачем? Что это, по сути, меняет? Родню я всё равно не обрёл – они меня и знать не желают. Зато право на открытие ларца, видимо, укрепил.

      **

      Следующее утро началось в доме Светланы с визита Люсии и Сержа. По вполне понятным причинам приём им был оказан самый дружеский. Засиживаться, однако, ребята не стали, сославшись на занятость, и вскоре откланялись, вручив нам приглашения на свадьбу.

      ***

      – Старх, ты точно сбрендил, – голос Светланы звенит от возмущения. – Мало того, что ты решил подарить Люське на свадьбу дом и машину, – это нормально, с этим я согласна – так ты ещё и шкатулку с драгоценностями к ним присовокупить хочешь!

      – Что не так? – вяло отбиваюсь я.

      – А то, что драгоценности было бы правильным поделить на три части: Серёже, тебе и Люське.

      – Насчёт Серёжи ты, пожалуй, права, – согласился я. – Память о матери. Об этом я как-то не подумал. А мне-то зачем? Я бабских цацек не ношу.

      – Ты не носишь, женщины твои носят: Ирина и Настя.

      – Если они узнают, откуда цацки, то не возьмут, – отверг я её идею.

      – Ты думаешь? – усомнилась Света. – Хотя, может, и не возьмут. Русские бабы – они гордые. Так ты им не говори, откуда – подари так, молча.

      – Молча я не могу, – твёрдо ответил я.

      – Ах, какие мы правильные, – с сарказмом произнесла Светлана. – Хрен с тобой, поделю на две части.

      – На три, – поправил её я.

      – Чего натереть? – не поняла она.

      – На три части, говорю, дели.

      – Всё-таки передумал?

      – Нет, одна треть тебе.

      Светлана с благодарностью посмотрела на меня, но от предложения всё-таки отказалась:

      – Я так тоже не могу.

      – А говорила, что я один тут правильный, – подколол я её. – Но хоть что-то на память возьми.

      – Что-то и на память возьму, – согласилась Светлана. Она вывалила из шкатулки драгоценности, выбрала пару каких-то бирюлек. – Вот это –