.

убьёт меня», – пронеслась мысль, от которой тут же мысленно рассмеялась.

      Все эти годы я жила тем обещанием, убеждала себя, что брат каким-то образом следит за мной, и в случае неисполнения тут же покарает. Так было проще.

      Трой на мгновение замешкался, но все же потянул брюки вниз.

      – Что-то она спокойная, – с сомнением проговорил один из его дружков.

      – Так даже лучше, – отмахнулся он. – Какая же она маленькая, – проговорил с непонятной для меня интонацией и провёл ладонями по ногам снизу вверх, пока не ухватился за резинку трусов.

      Я оставалась неподвижна. Решение, принятое ещё в плену, неожиданно показалось самым правильным. Пусть делают со мной, что хотят, а затем я просто убью себя.

      Просто… а просто ли это? Да, плевать!

      Пусть все эти шесть лет я жила иллюзиями, нужно оставаться верной своим убеждениям. Иначе, все моё существование окажется бессмысленным. Нельзя предавать себя. И нужно держать обещания.

      Прикрыв глаза, стала ожидать своей участи.

      Наверное, правы были родители, считая меня никчёмной…

      Руки всех троих исчезли одновременно.

      Неужели, это такая жестокая шутка? Решили разыграть, чтобы потом насмехаться надо мной?

      – Вставай, Хиония, – услышала знакомый голос прежде, чем открыла глаза.

      Слух не обманул меня. Передо мной стоял сам ректор, профессор Остгорд. Я никогда не общалась с ним лично. Признаться, и не хотелось. Одним только видом он производил пугающее впечатление. И, казалось бы, ничего такого, обычный мужчина, разменявший пятый десяток лет, но взгляд абсолютно чёрных глаз устрашал на подсознательном уровне. К тому же, ректор был менталистом, а такие маги у всех вызывали обоснованный трепет.

      Осознав, в каком виде ректор застал меня, рывком села и, натягивая свитер, попыталась хоть как-то скрыть свой неприглядный вид. Лишь после осмотрелась. Трой и его дружки без движений лежали на полу возле стола. Пока я озиралась, профессор Остгорд поднял мои брюки и отдал мне, а затем тактично отвернулся. Одевшись, встала и поискала туфли. Услышав меня, ректор обернулся и подал мою обувь. Очевидно, он все это время держал её.

      Приведя себя в порядок, я в растерянности замерла. Поверить в произошедшее было трудно, а в то, что мне удалось избежать самого ужасного, ещё сложнее.

      – В мой кабинет, – коротко указал профессор Остгорд.

      Вопросов задавать я не стала, только кивнула и, стараясь не смотреть на лежавших парней, прошла к выходу. Уже у двери услышала:

      – А теперь поговорим с вами…

      Связных мыслей в голосе не было, я просто шла, ведомая указанием ректора.

      Кажется, кто-то обращался ко мне, но не уверена в этом. В любом случае говорить ни с кем не хотелось.

      Остановилась я лишь в приёмной кабинета. Госпожа Аппель, несмотря на вечернее время, находилась на месте. На меня она не обратила никакого внимания.

      Расхаживая от фонтанчика к фонтанчику, я пыталась унять внезапно возникшую дрожь в теле. Не хватало ещё прямо в приёмной забиться в истерике.