Последний эскогир. Маргарита Андреевна Агошкова

боль начала уходить, а рассудок становился яснее.

      – У Вауры же скоро экзамен, – вспомнил разведчик. – Видать, места себе не находит. Помню, как я волновался не перед этим – пил каждый день.

      – Да неужели? – Сухо произнесла собеседница. – Кстати, ты ведь с Дирном учился? Почему он не сдал экзамен?

      – Не знаешь про одиннадцать смертей?

      – Про учеников, погибших во время экзамена, знают все. Но причем тут Дирн?

      – Это был единственный год, когда такому большому количеству учеников было разрешено сдать экзамен. На самом деле, в тот день должны были сдавать экзамен не одиннадцать, а тринадцать учеников. Мы с Дирном – единственные, кого дернуло в самый последний момент отказаться, прямо перед его началом. То, что произошло на арене, оставило хороший след в памяти. Как я вообще после этого решился сдать экзамен? Помню, снег уже лежал. Дирн уехал на остров новобранцев волонтером, учить сопляков. Ко мне подошел один из наставников академии и сказал, что я должен попробовать вдохновить остальных.

      – И ты почувствовал груз ответственности и рискнул?

      – Наверное, твой брат меня подстегнул. Ведь тогда мы не были друзьями. Просто два парня, которых не подвело шестое чувство. Только произошедшее заставило его сильнее трудиться на благо общества, чтобы как-то вернуть свое достоинство. А я ныкался по углам.

      – Вернуть достоинство?

      – Ну как же? Все решили сдавать экзамен, а мы резко отказались и остались живы. Странно, не правда ли? На нас сразу пали подозрения.

      – А когда вы с Дирном подружились?

      – Я стал эскогиром благодаря ему. Говорили, что хуже твари не было во всем эскогирском вале. Никто не смог со мной управиться, кроме Дирна. Благодаря этому случаю к нему и стали обращаться другие города с просьбой приручить «тяжеловесов». Сейчас у него находится в подчинении гир, которого полвека держали в утесах Каголя.

      – Раз ты не мог себя контролировать тогда, понятно, почему ты напиваешься. Дирн рассказывал, что на стадии животного уже ясно, каким будет эскогир.

      – Наверное, он сто раз пожалел о том, что помог мне им стать, – улыбнулся разведчик.

      – Он – нет, – отрезала Сиела.

      Керат отвел от светловолосой взгляд. Разведчик видел, что девушка его глубоко презирает. И внутри себя он был полностью согласен с таким отношением. Но ему не хотелось этого. Иронически улыбнувшись, он откинулся на диван и глубоко вздохнул.

      – Слушай, а ты думаешь поступать в академию? – Сменил тему разведчик.

      – Однажды, мне очень захотелось, но Дирн и Ваура убедили меня этого не делать.

      – Какие у них были аргументы?

      – Сказали, что в этом нет необходимости. Достаточно и двоих военных в семье. А может, они так мягко намекнули, что я для этого не гожусь?

      Керат заметил, с какой грустью собеседница произнесла последнее, и ему стало не по себе. Разведчику хотелось всячески поддержать Сиелу. В отличие от семьи девушки, рыжий всегда видел в ней потенциал воителя.

      – Академия – хорошая ступень в жизни, – начал он. –