Суждено выжить. Илья Александрович Земцов

поэтому мы слушали Голубева без всякого интереса. Поужинали и попросили разрешения отдохнуть. Он вызвал интенданта, который разместил нас. Первый раз за неделю мы спали на кроватях.

      Раздался стук в дверь и крик: «Подъем!» Мы встали, оделись, выглянули в завешенное черным драпом окно. День, светит солнце и, главное, тишина. «Может быть, кончилась война. Может, заключили мир, какое счастье», – подумал я. Снова стук в дверь и голос: «Немедленно к полковнику!»

      Голубев сидел с начальником штаба и уже новым комиссаром, они внимательно разглядывали кусок карты. На наш рапорт Голубев ответил: «Садитесь, ребята». «Отступать только на Псков, – сказал комиссар. – Дальше границы с прибалтийскими республиками немцы не пройдут. Там мощный укрепленный район». «Как отступать? – переспросил Кошкин. – Разве мы не удержим Ригу?»

      «С Ригой все, товарищ Кошкин, вопрос решен. Немцы по суше нас обошли кругом. Выход в море с Рижского залива прегражден немецкими кораблями. Приказ командования Ригу оставить. Армию из окружения вывести. Выход один – нащупать слабое место в обороне немцев. Оборону прорвать. Вывезти всю материальную часть и раненых. Даугаву немцы пытаются форсировать. Но наши моряки зорко охраняют реку. В юго-западной части города идут уличные бои не с немцами, а с черносотенными отрядами латышей. Товарищи лейтенанты Котриков и Кошкин. Вы ребята опытные, не из робкого десятка. Надо добраться до бунтарей и установить их силы».

      «Разрешите, товарищ полковник, принять взвод для выполнения задания?» – сказал я. «Некого, товарищ Котриков, принимать. Латыши сегодня ночью все разбежались, а в первом батальоне остался один командир батальона с комиссаром. Всех русских ночью порезали». «Сволочи!» – вырвалось у Кошкина. Я только сейчас обратил внимание: в соседней комнате, куда открыта дверь, сидели офицеры. Короче, шла оперативка.

      «Товарищ Максимов, – сказал Голубев, – выделите товарищам Котрикову и Кошкину с полсотни отборных ребят». Обращаясь к нам, Голубев спросил: «Вы хорошо город знаете?» «Не совсем», – ответил Кошкин. «Тут у нас есть один рижанин, латыш, но товарищ надежный. Он вас проводит».

      Из другой комнаты вышел капитан. «Пошли, молодцы», – сказал он. Он привел нас в расположение своего батальона, крикнул: «Кто желает идти в разведку? Желающие, выходи строиться!» Выстроились все. Мы отобрали 60 человек. Разделили их на две группы, то есть на два взвода. В моем взводе были моряки, артиллеристы, танкисты. Подошел к нам человек лет 50 с подростком, сказал: «Я буду сопровождать одну группу, а другую – он, – и показал на пацана, – он лучше моего знает город. Встретимся примерно через полчаса хоть бы в логове контры». Он пошел с взводом Кошкина. Нас повел пацан.

      Сзади раздался крик: «Товарищ лейтенант!» Я оглянулся. Ко мне бежал Куклин. У него на шее висел немецкий автомат, на ремне – сумка с гранатами. Поравнявшись со мной, Куклин сказал: «Возьмите меня с собой». «Не могу, товарищ Куклин, без разрешения капитана», – ответил я. «Капитана