Неправильная. Елена Славная

я просто понимала, насколько целительницы злопамятны. Не зря же сюда пришла кузина, муж которой был третьим, и последним, кто пытался лишить меня девичьей чести. А потом сам в этом признался своей благоверной. Бестолочь! Ведь это именно он виноват в моей ссылке. Соблазнил, воспользовался, ещё и недовольным остался, когда я рассмеялась, почувствовав действие самоизлечения. А потом ещё и жене на это пожаловался!

      А Агата глазками сверкала, будто бы не пять лет назад все произошло. Теперь я и близко к её Фредерику не подошла бы, слышала, что он пузо беременное отрастил. Благоверная, видимо, старалась таким образом снизить его потенцию. Что по слухам, привозимым в монастырь, совершенно не помогло.

      – Ах, Александрин, – радостно щебетала Абель, ещё одна моя кузина, – как хорошо, что дядюшка решил тебя вернуть – это о моём отце. – Я так переживала о твоей судьбе.

      Можно подумать, что Абель неискренна, но это не так. Просто в ней странным образом доминировали сострадание, сопереживание, сочувствие – сердобольная была она чересчур. В тоску могла вогнать самых оптимистичных личностей. Но как целитель чрезвычайно дотошная, вылечивала даже то, что только думало заболеть в далёком будущем. В общем, Абель – моя противоположность.

      Я родилась эгоисткой. Так решил мой дар. И я с ним согласилась. Любить себя было проще. И приятнее. Ведь я всегда могла оценить свою любовь. А другие… Если им не было до меня дела, почему я должна беспокоиться о ком-либо? Очень рано мне пришлось понять, что дружба – это только взаимовыгодное сотрудничество с красивым простым названием. А любовь – это то, чем морочат головы молодёжи, чтобы объяснить необъяснимое пока в силу возраста.

      Я потому и решила когда-то расстаться с девственностью. Мне было интересно, что такого в близости мужчины и женщины, раз они так неразумно порой поступали ради неё. И, вот честно, не поняла. Ну, не нашла я ни в одном любовнике (слово-то какое) того, чего не было у другого. Хотя, учитывая, что никто ни разу не доходил дальше первого проникновения, после которого я не могла сдержать смеха…

      – Дочь моя! – воскликнула матушка, обозрев мой гардероб. – У тебя же нет ни одного приличного платья!

      Для неё и дочери приличной не найдётся, подумалось мне.

      И снова этот осуждающий взгляд. Но такого эффекта, как раньше, он уже не производил.

      – Матушка, я только из монастыря прибыла, – напомнила ей, хотя вполне была довольна и тем, что было.

      В комнате повисло молчание. Вниманием матушки завладела Агата, еле успевшая скрыть злорадную улыбку. Мне сразу стало понятно, что именно она была ответственной за заказ нового гардероба для меня. Но «забыла» или «не успела». Мерки-то с меня снимали за три дня до прибытия во дворец. Остальные леди не решались подать голос, дабы не перебить герцогиню, реши она высказаться. А вот на Агату взгляд матушки подействовал, кузина заметно стушевалась. А потом, гордо задрав подбородок, уверенно подозвала служанку:

      – Гаелла!

      Одна из девушек отделилась от