Жеребец. Эмилия Грин

тишина, словно перед концом света… Краем глаза замечаю, что все просто застыли с открытыми ртами. Сотни глаз устремляются на нас, а в воздухе витают частички разряженного воздуха, прямо как перед грозой…

      Эрик даже сидя на стуле, кажется великаном, и я машинально делаю шаг назад. Моя решимость потихоньку выветривается, так как глаза парня заполняются каким-то первородным гневом…

      Он медленно проводит языком по верхней губе, слизывая несколько капель молока, продолжая покушаться на мою жизнь при помощи одного лишь взгляда.

      Серьёзно – пронзительные карие глаза мечут молнии. Тыльной стороной ладони жеребец проводит по линии челюсти, а затем опускает длинные ресницы вниз, смахивая с них настырные капли жидкости…

      На стильной кремовой рубашке парня расползается вызывающее пятно, и синие брюки запачканы прямо на причинном месте…

      – Твоё лицо и тело залито какой-то подозрительной белой жидкостью… Это то, о чём все подумали?! – столовая наполняется смешками, а мой взгляд быстро находит источник звука.

      Немного дальше Эрика сидит его друг – Демиан. Он облачен в черную приталенную рубашку и зауженные брюки такого же оттенка. Чуть удлиненная иссиня-черная челка оттеняет его лукавые зелёные глаза. Всё в нем дышит пороком. Он даже не скрывает ощущения собственного превосходства над всеми, находящимися в радиусе километра.

      Демиан как современный чернокнижник, такое ощущение, ещё немного, и с французского языка перейдет на латынь. Сердце уходит в пятки, когда он задерживает свой взгляд на моих губах.

      – Заткнись, Дем… – зловещим шепотом Эрик осаждает друга, после чего начинает медленно подниматься со своего места.

      Я пячусь назад, врезаясь в грудь Лурдес. «Почему я вообще до сих пор здесь стою?» – щелкает в мозгу, когда понимаю, что могу и не дожить до следующего предмета.

      – Ты, кажется, не уяснила вчерашний урок?.. – выталкивает из себя вопрос, медленно смакую каждое слово. – Вздумала тягаться со мной, крошка? – губы жеребца чуть дрогнули, но вместо улыбки скорее получился оскал.

      Он плотно сжимает челюсти, от чего желваки на скулах недвусмысленно напрягаются.

      – Увы, ты подписала себе приговор! Ящик Пандоры открыт! ВСЕ СЛЫШАЛИ??? – он так громко прокричал последний вопрос, что у меня буквально зазвенело в ушах.

      К моему ужасу, студенты, словно дрессированные собачки, начали одобрительно хлопать и улюлюкать. Я мельком посмотрела на Демиана, пытаясь сглотнуть ком, мешающий нормально дышать – этот парень, с застывшей самодовольной ухмылкой, так и пожирал глазами мои губы, вызывающе удерживая свою ладонь прямо на причинном месте. Такой же тупой озабоченный урод, как и Уильямс!

      Попятилась к выходу, пока все продолжали хлопать и орать мне в след… Последним, что я увидела, было то, как второй друг, кажется, его звали Вильям, шепнул что-то Эрику на ухо, после чего тот демонстративно приложил ладонь к горлу, делая пугающий жест…

      Мой воспаленный мозг предположил, что в Средневековье после такого жеста отправляли