Ангел обыкновенный. Таша Истомахина

Только что смеялись над моими глупыми и очевидными вопросами, а теперь ждут, что же я буду делать дальше.

      – Я Нумератор, государственный представитель, – отработанным движением руки я пустила солнечного зайчика в толпу. – Вы не разрешаете мне заходить в свои дома, чините препятствия исчислению пропавших сограждан. Поэтому здесь и сейчас я призываю вас сообщить, сколько за последнее время было исчезнувших на Поселковой улице, а сколько на Набережной.

      Молчание толпы стало густым, вязким, смысловым. Я сопротивлялась нервному тику под глазом изо всех сил, едва дождавшись приглушенного вопроса:

      – А за какое время надо считать?

      – Сколько помните.

      – Тогда на Набережной за пятнадцать лет пропало около восьми человек.

      – Девять, если считать лысого мужика. Он пропал раньше всех, уж лет семнадцать как.

      – А на Поселковой уже одиннадцать человек исчезли.

      Я немного приободрилась:

      – Кого пропало больше – мужчин или женщин?

      – Наверно, мужчин.

      – Одного из них, того, что с густыми бровями, видели недавно в соседнем округе с молоденькой девушкой.

      Толпа неохотно рассмеялась. Я спустилась с каменной ограды и посмотрела в глаза каждому из стоивших передо мной горожан:

      – Почему вы не требуете от властей расследования? Почему молчите?

      – Так власти же знают. Брежатые заходят во все дома и изымают метрики – такое правило. Да и вас вот шлют – Нумераторов.

      Презрение, прозвучавшее в названии моей должности, было неприкрытым.

      Возразить я не успела, потому что площадь накрыл множественный дребезжащий звук.

      – Расходитесь, Хохотва спешит!

      – Кто?!

      – Стрепеты!

      Я и забыла, что в просторечьи Брежатых называют Хохотвой. Всё дело тут в машинах, на которых они передвигаются. Эти двухместные штуковины не похожи на автомобили, потому что они парят, не касаясь шинами дорожного покрытия. И ещё издают при взлете звук похожий на дребезжащий хохот, а при передвижении – мерный, своеобразный свист. Поэтому и названий у отряда два: по взлету простонародное – «Хохотва» и официальное «Стрепеты» – от птицы, полет которой они напоминают. Стрепет точно встрепенется, когда поднимается, или, вернее сказать, сорвется с земли. Кажется, что птица дрожит и трепещет на месте, но в то же время быстро двигается вперёд. Вот так и Брежатые на своих машинах ездят, словно летят невысоко над землей.

      Я показала этим молодцам свой жетон. Они сличили его номер с базой округа.

      – Те люди, что вас обступили – они представляли для вас угрозу?

      – Нет.

      – Мы должны задержать их за чинение препятствий государственному представителю?

      – Нет, конечно, нет!

      – Тогда почему вы залезли на заграждение?

      – Просто я,… я спрашивала о дороге к морю, и чтобы… лучше видеть направление, залезла на камни.

      – Вы лично знакомы с кем-нибудь