Делать, что должно!. Анатолий Анатольевич Новгородцев

из порядочных – да и только. Но, думается мне, у тебя здесь и пиво местные китобои гонят не хуже, и бабёнки в их деревнях поядрёней – есть кого утешать, пока мужья болтаются в море, а?

      – Местные китобои пьют не столько пиво, сколько прозрачное вино такой крепости, что оно горит, как смола, да и по вкусу немногим лучше, – хмыкнул Воллаг, чокаясь с собеседником, – а что до их женщин, то попадаются вполне себе ничего, и поразвлечься некоторые не прочь – вот только их мужья, женихи, отцы и братья имеют скверную привычку чуть-что хвататься за тесаки. Нам же, как понимаешь, обижать вверенных нашей защите людей – себе дороже. За настраивание дружественных племён против князя можно не только в подвал, но и на перекладину загреметь.

      – Да от кого их тут защищать-то? – хмыкнул Крэгг, отхлебнув изрядную порцию вина и вытерев усы тыльной стороной ладони. – Северные пираты, хвала Светлому, уже лет двадцать, как успокоились.

      Воллаг тоже приложился к кубку, в очередной раз сморщившись от острой боли в левом кореннике. Так-то так, Четыре Княжества заключили мир с вождями-ярлами самых крупных кланов северных пиратов, проживающих на островах в глубинах Льдистого моря, однако же, по тамошним исконным обычаям, для мужчины высшего рода единственным приемлемым родом занятий является война. Это низшие работают в полях и выращивают скотину, для высокородных же путь воина – единственный путь, освящённый заветами предков. Поэтому воевать друг с дружкой они не прекращали вообще никогда, а их воины частенько шли наёмниками к трём Великим Князьям во времена смуты и бунтов.

      Воллаг потёр челюсть и задумчиво отпил ещё вина. Он сам пришёл на службу в княжескую рать в те времена. Сотником он стал двенадцать лет назад, а десять лет до того, и два года после провёл в тяжёлых походах и боях, сражаясь со свирепыми племенами диких горцев, охраняя границу от набегов кочевников, усмиряя бунты приозёрных племён или гоняясь за вольными ватагами степных разбойников. Да, последние несколько лет служба могла показаться рутинной – но, видит Пресветлый, ему вовсе не хотелось бы вновь менять эту рутину на битвы и походы.

      Шесть месяцев он со своей сотней провёл в далёком северном гарнизоне – крепости в одну башню, являющейся представительством и оплотом князя в этих суровых краях воющих ветров и грохочущего прибоя. Здешние племена промышляли морского зверя, власть Северного Княжества признали сравнительно недавно и, видят боги, тоже не без убеждения княжеских ратников! Однако сейчас они исправно платили сборщикам положенную долю моржовых костей, тюленьих шкур и китового жира, поэтому, как всякие добропорядочные подданные, имели право на защиту князя от набегов извечных врагов – северных пиратов. Для этого и поставлена была крепость-башня, и раз в полгода новая сотня сменяла одуревших от холода и скуки предшественников.

      Сотня Крэгга прибыла сегодня далеко за полночь – он предпочёл идти ночью и отдохнуть уже под крышей, нежели трястись до утра на продуваемой всеми ветрами равнине. Сейчас его люди