Жалостливый человек. Даниил Заврин

вкусен. Он до безумия прекрасен и вместе с сахаром. Я в восхищении, понимаете, в восхищении провожу вечера. Сладко, успокаивающе, волшебно.

      Сон

      Я вижу её. Она идет, покачивая бедрами. Она искусно грациозна, она воплощение самой красоты, она порождает во мне странные, очень странные мысли, которых я никогда до этого не испытывал. Может, я влюбляюсь? Нет, ну правда, может, я действительно, наконец, влюбляюсь, как и говорила мне мама? Хотя, к черту. Такое почти не возможно, ведь я не влюбчив. Я никогда ни в кого не влюблялся. Я одиночка. Даже тут, во сне.

      И все же, она прекрасна, она – воплощение лучшего, что может дать природа. Потому что полностью создана из овощей и фруктов, полностью создана, как что-то уникальное, и на её растительной коже я вижу тонкие темные отростки зеленых вен. И, кажется, они из укропчика… Да, да, точно, эти вены из укропчика.

      А как она говорит, мягко, нежно, чувственно. Каждый её слог взвешен, она спокойна, она умеет держать тон. А ещё скромна. Эта слабая улыбка, эта манера избежать неловкости и, опять же, взгляд, взгляд изящных, укрытых тончайшими растительными ворсинками, глаз. Кажется, я действительно влюбляюсь. Мне до безумия хочется её потрогать, почувствовать. Вкусить.

      Явь

      Что порой раздражает, так это цена. Как может молоко стоить наравне с мясом? Что за дурдом? Что за бред вообще? Корову доить можно бесчисленное количество раз, а убить – лишь однажды? Это же явная коррупция. Просто колоссальных размеров. Нет, я действительно

      этого не понимаю. Сколько бы я не сравнивал, но моя растительная корзина почти ни в чем не уступает средней мясной. Просто ужасно. Да, возможно я покупаю качественную пищу, но всё равно. Это же не мясо. Что за бред вообще, как это допускает наше правительство? Так и хочется спросить, а что, если все начнут веганство, у нас что, мясо станет дешевле петрушки?

      Сон

      Я потрогал её. Правда. Потрогал. Знаете, я ощутил прилив сил, она уникальна. Я потрогал её и понял, что мне это нравится. Что она моя, что я и она, мы – пара. Мы созданы друг для друга. Я наклонился над её шеей и прикоснулся губами к мягкой зеленой коже. Она нежна. Ох, как она нежна. Я почти укусил её. Шучу, я просто лизнул. И она засмеялась. Как ребенок. Так же легко и непринужденно.

      А ещё я ощутил, насколько сильнее её. Что я с легкостью могу поломать её, сильно сжав и притянув к себе. Понять это не сложно, ведь чуть надавив на мягкие растительные ткани, я увидел, как там появились легкие синяки. Она очень ранима, очень чувствительна, очень нежна.

      А потом мы поцеловались. И я ощутил сладковатый привкус кукурузы, идущий с ёё губ. И знаете, этого вполне хватило, чтобы я вновь не сдержался и укусил. А потом ещё и ещё, потом сжал и впился в её горло зубами, отрывая от неё нежные куски овощной плоти. Снова и снова, пока, наконец, она стала совсем холодной. Истерзанной, холодной, мертвой.