Виноградная лоза. Ирина Ярич

то обычные дети, а наш избранный богами! Кому ещё снилось, что его внук – это виноградная лоза, разросшаяся по всей Азии?

      – Мандана, ты, конечно, хитрюга, но всё же знай меру.

      – Я не настаиваю, но, думаю, что Курушу всё это не повредит, а наоборот, уже при жизни выделит из смертных.

      * * *

      Новая местность для Куруша таила множество всякого разного. Когда ещё ехали, Куруш обратил внимание, что караван постепенно поднимается выше и выше и воздух становиться свежее, нет такой изнуряющей и неотвязной жары. Куруш вырос на природе, мальчик каждый день проводил с со стадами коров и волов или с отарами овец, исходил все окрестности, знал деревья и травы, цветы и кустарники. Но здесь, кроме знакомых ему миртов и кипарисов, смоковниц и финиковых пальм, апельсиновых и лимонных деревьев, гранатов и чинар росли неизвестные доселе ветвистые тополя с серебристыми стволами, ивы с длинными и гибкими ветвями, опускающимися до земли, акации, густая крона которых была усеяна белыми гроздьями пахучих и нежных белых цветов, зрели ещё совсем маленькие зеленоватые и пока очень кислые плоды на яблонях, грушах и сливах, а ниже на пышных кустах только предстояло затвердеть пока почти мягким и ещё зелёным орехам; почти на земле среди травы краснели уже сладкие ягоды земляники. Куруш мог с ветки срывать любой, потом, когда созреет и лакомиться ягодами, и никто за это его не наказывал. Непривычно и здорово!

      Иногда ехал в колеснице или верхом на красивых и сытых лошадях вместе с шахом и его небольшой свитой на прогулки, осматривал состояние созревающих полей. Камбуджия знакомил вновь обретённого сына с владениями их рода. Куруш и раньше любил наблюдать, как ветерок пригибает колосья, тут тоже под порывами пшеница и ячмень качались, будто волны большого озера. Жители приветствовали процессию. Согнутые спины расправлялись, на миг они застывали среди созревающих бобов или у поля с просом и тут же сгибались в почтительном поклоне до земли. Лишь горные склоны и луга, где на пастбищах щипали траву отары и стада скота, Камбуджия не показывал Курушу дабы тем самым их вид не напомнил ему прежнюю жизнь, и он не спросил о тех, кто его вырастил.

      Сын пастуха раньше имел самодельный лук из сломанной ветки, вместо тетивы, стянутый веревочкой из пеньки. Ныне сын правителя должен обучаться воинскому искусству. Мальчики из зажиточных семей и семей военачальников постигали ремесло воина с пяти до двадцати лет, а Курушу уже шёл одиннадцатый, поэтому надо навёрстывать упущенные не по его вине годы. Нельзя сыну правителя быть менее ловким и умелым, чем те, кто в будущем должны ему подчиняться. Кроме воинского мастерства мальчиков приучали всегда и везде при любых обстоятельствах говорить правду. Куруша этому и учить не надо. Врать и изворачиваться не любил, ловчить никогда не стремился. Несмотря на запоздалое усвоение воинской премудрости, казалось, что у Куруша получалось быстро догнать своих сверстников. Наставления выполнял с большой готовностью и удовольствием, когда же не получалось, то упорно продолжал