Про любовь, ментов и врагов. Лия Аветисян

проклятия. Однако отставник и сам был в приличном возрасте. Он был настолько в возрасте, что уже и не помнил, кого это он в очередной раз уводил на возможный расстрел; откуда; по чьему навету; и в каком чине он сам был тогда – то ли капитана, то ли майора. Вот из-за таких крикливых баб его и разжаловали после проклятого съезда, и ему пришлось еще двадцать лет ишачить в должности районного участкового, чтобы дослужиться до майоровой пенсии.

      Словом, пенсионер мгновенно ретировался, забыв о своей педагогической миссии. Ему еще здорово повезло, что в те святые времена практически все мужчины страны днем пребывали на рабочих местах, так что вслед ему неслась только бабья нелицеприятная разноголосица под аккомпанемент тявканья кукольной собачки. Мающиеся вынужденным бездельем сегодняшние мужчины Еревана, да еще привокзального района, такой аттракцион не пропустили бы без активного участия и связанных с ним удовольствий высказаться и размяться. Так что можно считать, что майор вовремя родился и еще более вовремя в дальнейшем откинул коньки.

      Но бедной его внучке не было с тех пор проходу в классе. И самым обидным было то, что никто из мальчишек и девчонок, предводительствуемых Шварцем и Веркой, так и не объяснил ей причину изгаженного имиджа. Да она бы и не поверила.

      А маленький Шварц еще не знал, что и ему придется пройти через вселенское унижение разжалования в звании майора по причинам, прямо противоположным понижению майора «12:00».

      Шесть листов, которыми вымощен путь из Английской палаты

      Январь 1995 г.

      Теперь она была Ида.

      – What[6], what, what; where[7], where, where, when[8], when, when, – весело кричали сокамерницы в унисон, и тыкин Ануш задавала ритм прихлопыванием по столешнице. Девочки и сами похлопывали себя двумя пальцами по вытянутым в трубочку губам, и их звук w уже вполне походил на оригинал.

      – Very well, – одобрительно улыбалась Ануш, – and what is your name, young lady?[9]

      И, зардевшись, как на первом светском рауте, отвергшая первую половину своего имени Анаид отвечала:

      – My name is Ida[10].

      – Good, – продолжала одобрять Ануш, – and where are you from, Ida?[11]

      – I was born in a small village situated in wonderful Lory Mountains[12], – медленно, но верно выговаривала Анаид, заглядывая в бумажку, и думала:

      – Да чтоб она сгорела со всеми ее жителями, эта wonderful village[13]…

      Трижды в день дежурный надзиратель раздавал шесть огрызков карандашей и шесть листков бумаги, которую следовало экономить. Трижды в день забирал карандаши сразу после урока. Трижды в день девчонки ждали очередного урока как лучшего в их жизни события. А между занятиями и подготовкой к ним слушали подробные пересказы в лицах заграничных кинофильмов «про любовь» в исполнении артистичной Светы: таких видеокассет у нее дома был целый шкаф!

      Не только ругань женщин-заключенных исчезла с территории камеры, но заглох и мат из бесстыжих уст надзирателей.

6

Что. (англ.)

7

Где (англ.)

8

Когда (англ.)

9

Очень хорошо. А как зовут Вас, юная леди? (англ.)

10

Меня зовут Ида. (англ.)

11

Хорошо. А откуда Вы родом, Ида? (англ.)

12

Я родилась в маленькой деревне, расположенной в прелестных Лорийских горах. (англ.)

13

Восхитительная деревня. (англ.)