Заложник долга и чести. Владимир Сухинин

больше.

      Как переправить проходческие машины, я знал. Это потребует благодати. Но для хорошего дела мне не жалко.

      Через несколько ридок мы были в пещере, где застряла машина Ёды. Тот печально поцокал языком.

      – Тут, Видящий, этерниум нужен. Без него никак, – развел руками он.

      – Могу дать, – сразу сообразив, что на этом можно еще и что-то выгадать, ответил я малышу. – Но будешь должен.

      – Только позови, я отработаю, – не стал кочевряжиться мой новый гость.

      Я улыбнулся и передал ему немного благодати. Шланги восстановили свою целостность на глазах. Малыш сноровисто пролез под машиной, достал другой шланг и стал заправлять гидравлическую жидкость в механизм.

      – Запас всегда нужен, – сообщил он мне мудрость всех водителей во всех вселенных. – Пошли посмотрим, как идут дела у братьев, – предложил он.

      Я только пожал плечами и перенес нас к ближайшей дыре. Мы прошли по проделанному коридору, утопающему в клубах дыма, и приблизились к гразекобре. Комбайн чихал, стонал, вращал всеми механизмами и… и стоял на месте. С места оператора раздавалась отборная ругань:

      – Да чтоб ты сдохла! Э-э-э! А ну пошла! – Водила выключил мотор, соскочил со своего места и полез под комбайн. – Да что же это такое, гразекобра тебя трахни! Чего ты стоишь на месте?.. – Весь перемазанный машинным маслом и пылью близнец Ёды выбрался из-под машины. – Привет, брат, – мимоходом поздоровался он, мельком взглянул на меня и полез снова на свое место.

      Он завел свой трактор, тот попыхтел-попыхтел и заглох. Еще бы, грунта для загрузки бункера нет, а Лиан впитывает в себя энергию и впитывает. Куда только ее девает? Я не чувствую переполнения.

      – Будь проклят тот день, когда эта крячкодрышь досталась мне в наследство! – заорал механик и, вскочив, стал пинать свою машину. Затем выскочил, пробежал довольно ловко между шлангов, нырнул под кольцо и спрыгнул к нам. – Вот видишь, брат, наш отец был сволочь. Не мог перед смертью купить новые агрегаты. Жмот старый. Подсунул мне старье, а я должен мучиться. Чтоб он паленой этерниумкой упился! Чтоб ему самая старая фейри не дала!.. – Близнец сплюнул и только тогда посмотрел на меня. – Это кто?

      – Это, брат, Видящий сокровенное. Ты будь поосторожней с ним. Он имена меняет.

      Близнец смешно потряс ушами и во все глаза уставился на меня.

      – Правда, что ли? – не поверил он.

      – Правда-правда, – подтвердил Ёда. – Посмотри на меня, у меня новое имя.

      – О-о-о-о, – пораженно протянул второй джедай.

      Как уж они видели изменения, я не знал. Я ничего особенного в бригадире не видел. Каким был джедай, таким и остался. Братишка оживился.

      – Видящий, может, ты знаешь, что надо делать? Моя старушка заглохла. Бьюсь-бьюсь второй час, и все без толку. – Он с надеждой посмотрел мне в мои честные глаза.

      – Знаю, Короткоухий, – важно ответил я. У брата Ёды уши были значительно короче.

      Тот схватился за сердце. Тоже стал серый, как пыльный асфальт в сухую погоду, и закатил глаза.

      – Я погиб! –