Кудыкина степь. Андрей Эдуардович Кружнов

Вы поставлены обеспечить своевременный проход состава, не так ли?

      Молчание.

      Вот и обеспечивайте!

      СМОТРИТЕЛЬ. Всё?.. Ладно, я пошёл на боковую, чава-какава!

      ЧЕЛОВЕК В ШЛЯПЕ (опускается на ступени). Безобразие… Сколько может зависеть от идиотов. Только-только начал осознавать полноту бытия, почуял ночной аромат травы, в луне увидел нежную личность, глядящую к нам из гуталиновой мглы и – на тебе! (Смотрителю.) Поймите, я, может быть, и не хочу бросаться под поезд из вашей Распоповки. Но мне нужно быть уверенным, что он пройдёт именно по этому пути и именно в это время!

      Молчание.

      Иначе можно подумать, что на свете исчез порядок, а без порядка нет смысла! Никакого смысла!

      СМОТРИТЕЛЬ (после молчаливого раздумья). Слышь, у тебя опохмелиться нету?

      ЧЕЛОВЕК В ШЛЯПЕ. Опохмелиться – в такую божественную ночь!.. Впрочем, кажется, полбутылки есть. (Достает из кармана бутылку и читает.) Водка из лучших сортов и отобранных зёрен. М-да, дум спиро спэро.

      СМОТРИТЕЛЬ. Погодь, я боты обую, хы-хы, а то ведь без меня выдуешь, крикун.

      Выходит Смотритель: голова всклокочена, широкие штаны размера на три больше нужного болтаются на помочах, не   заправленная ночная рубаха, в руках две плошки.

      Так, так, значит, ещё один.

      ЧЕЛОВЕК В ШЛЯПЕ. Сумасшедших теперь уже двое. Как звать, многоуважаемый? (Разливает водку.)

      СМОТРИТЕЛЬ. Вчера гнидой обозвали, сегодня – идиотом, а завтра – и язык не развернётся. Но я не жалуюсь, главное, от чистого сердца. За что пьём?

      ЧЕЛОВЕК В ШЛЯПЕ. Погоди, ты как попал сюда?

      СМОТРИТЕЛЬ. Старуха сказала, по пьянке в погреб упал, утром вылез – уже тута, в степи кудыкиной, а сам я не помню.

      ЧЕЛОВЕК В ШЛЯПЕ. Какая старуха?

      СМОТРИТЕЛЬ. Старая, какая же. Пока, говорит, райской жизни для всех не устроишь, из кудыкиных степей не выберешься. А как её устроишь-то – сам босой.

      ЧЕЛОВЕК В ШЛЯПЕ. А зовут тебя как, помнишь?

      СМОТРИТЕЛЬ. Вот здеся, внутри чувствую, что как-то зовут, а в башке – не помню.

      ЧЕЛОВЕК В ШЛЯПЕ. Ясненько… Ты за путями смотришь?

      СМОТРИТЕЛЬ. Смотрю. По мере сил.

      ЧЕЛОВЕК В ШЛЯПЕ. Значит, смотритель.

      СМОТРИТЕЛЬ. Точно! За что пьём?

      ЧЕЛОВЕК В ШЛЯПЕ. За эту своевременную ночь!

      СМОТРИТЕЛЬ. Не, надо за счастье в несчастном деле, чтоб наверняка.

      ЧЕЛОВЕК В ШЛЯПЕ. Возраженья отклоняются.

      Пьют.

      Бр-р-ры!

      СМОТРИТЕЛЬ. Эх, хороша, собака! (Кричит.) Эге-ге-ге!!! Эхо пропало, чуешь? Нечистые весь воздух загадили.

      ЧЕЛОВЕК В ШЛЯПЕ. Это они тут по ночам вытворяют?

      СМОТРИТЕЛЬ. Ага. Соб-баки! Всю жратву у моего пса перетаскали. Конечно, он и удрал. Может, уж и его сожрали.

      ЧЕЛОВЕК В ШЛЯПЕ. М-да, нечисть надо душить сразу, пока не всколыхнулась жалость.

      Пауза.

      А ты откуда знаешь, кто я на самом деле?

      СМОТРИТЕЛЬ. Ты-то? Дык у тебя ж говорок козий. Поначалу