Грамляне-2. Алексей Костенко

комната перестала качаться и обрела относительную устойчивость, Грум скосил глаза и с облегчением увидел декана медицинского факультета магистра Липи, дремлющую в кресле с книгой, лежащей на коленях.

      – Липи! – Вместо имени из запёкшихся губ вырвалось тихое шипение, которого впрочем хватило для того, чтобы красавица Липи, предмет тайных воздыханий всей мужской половины преподавателей академии и открытого восхищения всего брутального населения королевства, открыла глаза и вздохнула, не скрывая радости:

      – Ну наконец-то, как же ты всех нас перепугал!

      Она встала, подошла к нему и смочила влажной салфеткой его губы, а Грум наслаждался ощущением возрождающейся в нём жизни. Вот она закусила губу, аккуратно поправляя подушки, прядь каштановых волос упала ему на грудь, вызвав юношеский трепет в сердце. Он вдыхал её аромат, моля о том, чтобы это мгновение не кончалось. Грум всегда боялся сознаться даже самому себе, что давно влюблён в эту прекрасную женщину, но лишь лик смерти, в который он заглянул, позволил ему дать волю своим чувствам. Он так смотрел на Липи, что она вздрогнула, и, потупив взгляд, покраснела.

      – Ну вот, так лучше. Сейчас я позову Чару, она даст тебе немного бульона и чая с эльфийскими травами. Тебе нужно набираться сил и ничего не говори, тебе нельзя. Спасибо князю Лекою, без него я бы тебя не вытащила, считай с того света. Молчи-молчи, всё теперь будет хорошо. У меня ещё много тяжёлораненых, я побежала.

      Липи вышла и почти сразу в комнату ворвалась Чара, а вместе с ней, с её торчащими в разные стороны косичками, на Грума обрушился водопад эмоций. Здесь было всё: и радость, и усталость, и детское желание поделиться своим счастьем, и соучастие, и искреннее желание принять на себя, хотя бы часть чужих страданий.

      – Мне Магистр Липи запретила с вами разговаривать, поэтому молчите и потихоньку тяните через трубочку питательный бульон. Больше вам ничего нельзя. Сейчас все, даже ученики младших классов ухаживают за раненными. Когда вас привезли, вы были совсем как мёртвый и дымились. Ой, вам же нельзя волноваться, а я болтаю! – Чара прикрыла рот ладошкой, но теперь подпрыгивала на стуле от желания поделиться новостями.

      Грум глотал понемногу бульон и думал, глядя на эту полную жизни и любви девочку, что ради вот этой пигалицы, ради всех людей, с их радостями и горестями, с их пороками и благодетелями и вступили они в смертельную битву, которая, увы, ещё не закончена, да и вряд ли когда-нибудь закончится. Ради них погибла Кари и ещё многие и многие магистры и маги; пали тысячи воинов всех рас, населяющих наш мир и никто, никто и никогда не поставит нас на колени, пока вот такие малышки, с синяками под глазами от бессонных ночей, проведённых у коек с раненными, будут отдавать всю себя для общей победы.

      На следующий день, когда состояние Грума уже не внушало опасений, Липи рассказала ему всё. Погибла половина магов Анклава, потери среди людей, гномов и эльфов ужасающи. Количество раненых вообще не поддаётся учёту. Павших