Западня для леших. Иван Алексеев

рядов колонны на него чуть смущенно, но вместе с тем озорно и вызывающе уставились огромные голубые глазищи Катьки. «Етит твою хрень!» – только и произнес про себя Михась и, едва дождавшись команды «разойдись!», закипая яростью, нервным широким шагом направился к невысокой стройной фигурке, одетой, как и все, по-мужски, ведущей коня под уздцы в обширные конюшни.

      – Та-ак, – грозно протянул он, заходя вместе с Катькой в отведенное ее скакуну стойло и с притворной приветливостью, изрядно отдающей ехидством, произнес: – Здравствуй, сестренка!

      – Здравствуй, братец, – как ни в чем не бывало, ласковым голоском пропела Катька. Она-то к встрече была готова.

      – Это как понимать? – по-прежнему угрожающе спросил Михась и наконец взорвался: – Какого хрена?! Кто разрешил?! Ты как сюда попала?!

      – Братец, я, между прочим, на службе, – спокойно, как маленькому, объяснила Катька.

      – Я тебе сейчас покажу службу, зараза!

      Скрипнула дверца стойла. Михась обернулся, увидел Разика. Тот вошел и почему-то смущенно снял берет.

      – Здравствуй, Катерина!

      – Здравствуй, Разик! – Катька опустила глазки и присела в глубоком реверансе, который смотрелся в конюшне весьма экзотически. К тому же мадемуазель была облачена не в пышное бальное платье, а в сапоги со шпорами и шаровары, не говоря уж о многочисленной амуниции.

      Повисла неловкая пауза. Разик теребил в руках берет. Михась со злостью сжимал и разжимал кулаки. Катька стояла потупив взор, как и подобает благовоспитанной леди в обществе джентльменов. Кто-то должен был сказать нечто оригинальное.

      – Катерина, поздравляю тебя с прохождением испытаний и вступлением во вспомогательный отряд! – Ничего глупее Разик придумать не смог.

      – Благодарю, брат десятник! – с едва уловимой насмешливостью отрапортовала Катька. – Разрешите идти?

      – Разрешаю! – Разик чувствовал себя последним идиотом.

      Михась пробормотал нечто нечленораздельное, потом проворчал в спину уходящей сестре:

      – Подойдешь ко мне в личное время!

      – Есть, брат головной! – последовал звонкий ответ.

      – Зараза! – с тоской произнес Михась, опускаясь на охапку соломы. – Совсем без отца и матери от рук отбилась. Ну куда ей в строевой состав?

      Разик только горестно вздохнул, глядя вслед ушедшей сестренке своего друга.

      Отрядом леших командовал самый молодой в дружине Лесного Стана сотник Дмитрий Васильевич, боевое прозвище которого было, как и положено, коротким и звонким – Дымок. Он сидел с Ропшей в небольшой горнице и внимательно слушал старого боярина.

      – Бойцов накормят и устроят без тебя. Караулы Разик уже поставил, – Ропша говорил тихо и серьезно. – Отдохни часок (он поглядел на лежавшие на столе карманные часы Дымка – редкую новинку, которую только-только начали изготавливать за Забором), отобедай и – во дворец, пред светлые царевы