Проклятие Кулемы. Александр Потапов

всегда в этот день нас (и, наверное, не только нас) поздравляет. Правда, церковные службы, насколько я знаю, он не посещает.

      Видно, были в его душе какие-то струнки, которые заставляли держаться хоть некоторых традиций представителей второй половинки своего кровного родства. Про себя я стал называть его православным мусульманином.

      Вскоре после нашего породнения я уже знал, что он работает в научно-исследовательском институте Министерства внутренних дел и имеет чин полковника. Его жена, Виктория Сергеевна, тоже работала в этом же министерстве в звании подполковника в отделе вычислительной техники, который вёл картотеку ведомства. Рассказывая об этом, Виктория Сергеевна уточнила:

      – Модест Тимурович тоже работал в Министерстве внутренних дел, так что Антон пошёл по стопам своего отца.

      Происходило это в начале девяностых годов. Жизнь большинства наших сограждан летела под откос. И у нас на предприятии, и в министерстве, где работали оба Тенишевых, зарплата мало того, что при бешеной инфляции уже ничего не значила, но даже эту мелочёвку не платили. Все занимались поисками средств к существованию.

      Параллельно шла немыслимая «прихватизация» государственной собственности, исчезали старые предприятия, возникали новые. Антон Модестович каким-то образом устроился заместителем генерального директора в недавно созданное акционерное общество, которому удалось получить в собственность Дом Хаммера. В самом центре Москвы, недалеко от правительства, престижное здание привлекало к себе многочисленных нуворишей, с удовольствием размещавших здесь свои офисы. Антон Модестович рьяно исполнял свои новые обязанности, оставаясь в то же время действующим полковником.

      Дом Хаммера

      Прошло несколько спокойных лет. Вдруг при очередной встрече Антон Модестович обращается ко мне:

      – Хочу с вами посоветоваться. Тут такая история, не знаю, как поступить.

      – Что случилось, Антон Модестович? – встревожился я, в первый раз увидев его таким взволнованным.

      – Понимаете, – Антон Модестович нервно поправил галстук, – некоторое время назад у нашего акционерного общества поменялся собственник. То ли купили его, то ли каким-то другим способом завладели чеченцы. Сменили генерального директора, меня не тронули, и зарплата осталась той же. Работаю, как обычно, веду финансовую часть, слежу за законностью проводимых операций, так что без моей визы ничего оплатить нельзя. И вот попадает ко мне счёт на оплату услуг какой-то конторы, с которой у нас и договора нет. Конечно, я его откладываю в сторону. Где-то он поболтался и исчез, ко мне никто по этому поводу не обратился.

      Я пожал плечами:

      – Наверное, выписал кто-то по ошибке.

      Антон Модестович, словно защищаясь, поднял ладонь:

      – Погодите, это только начало. В течение полугода такая история повторилась несколько раз с одинаковым результатом. А на прошлой неделе ко мне зашёл один из чеченцев,