Фанатка. Душа вампира. Людмила Николаевна Черныш

меня или ей помогли это сделать? Если меня не помнит она, то и другие вряд ли избежали этого и тоже меня не будут помнить. Странное едкое опустошение овладело мной, и я побрела, куда глаза глядят, ничего и никого не замечая вокруг. Люди, идущие мне на встречу, как будто не замечали меня, хотелось кричать от боли и обиды. Я осталась одна, никто меня больше никогда не вспомнит, ни друзья, ни бывшие сотрудники. Меня даже не узнал продавец хот-догов, который всегда называл меня фанаткой. Я забрела в парк, уселась на отдаленную лавочку и поджала коленки к груди, спрятав лицо, скрывая выступающие слезы. Меня лишили всего, стерли прошлую жизнь как рисунок на доске. Слезы вырывались как фонтан, стекая по щекам горячими каплями. Мир вокруг меня кипел жизнью, а я замерла, остановилась, словно на паузе. Меня словно удалили с этого мира, хоть я и продолжала существовать. Людей становилось все больше, город просыпался, окутываясь в лучи солнышка. Кто-то занимался бегом, кто-то выгуливал собак, другие спешили на работу, говоря по телефону и потягивая горячие бодрящие напитки. Высоко в небе пролетел самолет, оставляя после себя белый хвост. Кажется, в мое подсознание пытался прорваться Макс, я сопротивлялась, но даже когда начала слышать, игнорировала и пропускала мимо. Я настолько сильно была задета случившимся, что кажется, окружающий мир начинал меркнуть перед глазами. Прошло достаточно много времени, когда ко мне кто-то подошел. Я смотрела в землю, поэтому первым, что увидела это дорогую и начищенную до блеска обувь. А когда подняла глаза, то увидела перед собой рассерженного Макса, скрестившего руки на груди.

      Но я тут же опустила глаза обратно в землю. Пусть кричит, обзывается и угрожает, мне сейчас если честно, просто все равно. Но криков не было, парень просто сел рядом, закинув ногу на ногу.

      – Мне понадобилось время, что бы тебя найти, а у меня его совсем нет сегодня. Ты заставила меня поволноваться.

      – Поволноваться? – я была удивлена. – С чего это вдруг? Испугался, что я побежала рассказывать кто ты на самом деле?

      – Нет.

      – Или что могу сделать что-то с собой, навредив тебе? Волнуешься только о себе, больше ни о ком. Хотя, нет. Ты хорошо позаботился о моей жизни, всем подчистил память обо мне. Ни лучшая подруга, ни знакомые никто не помнит меня. А я всего лишь хотела им сообщить, что со мной все хорошо и просто попрощаться. Но никто меня не помнит и каждый из них смотрит на меня как на идиотку, – с глаз опять покатились слезы, но я быстро смахнула их.

      Прошло несколько минут молчания. Макс сидел, раздвинув перед собой газету, чтобы не привлекать к себе внимания, даже не заметив, что держал ее верх ногами.

      – Так как ты стала одной из нас, подобные меры были обязательны. Люди начали бы задавать много вопросов из-за твоего исчезновения и тогда рано или поздно, но вышли бы на нас, – начал спокойно объяснять парень, говоря тихо, но я его слышала.

      – Вы не имели права заставлять их забыть меня.

      – Если бы мы внушили, что ты куда-то ушла или уехала, рано или поздно ты попала бы им на глаза, и вопросов могло