Короли Жути. Николас Имс

наверное, проголодался, – наконец сказала Джинни.

      Гэбриель кивнул, нервно заломил руки.

      Джинни вздохнула, а потом, как и положено жене – заботливой, ласковой, любящей, – нацепила на лицо улыбку, вытащила ложку из горшка и сказала:

      – Садись, накормлю. Кроличье жаркое с грибами, Клэй его очень любит.

      – Так ведь Клэй грибов терпеть не может, – недоуменно замигал Гэбриель.

      – А теперь люблю, – торопливо пояснил Клэй, заметив, как напряглась спина Джинни; не хватало еще, чтобы любимая женушка, языкатая и скорая на расправу, приложила его по лбу той самой деревянной ложкой. – Джинни умеет их готовить, они у нее получаются… – «не такие мерзкие», чуть было не сказал он, но вовремя спохватился и смущенно добавил: – Очень вкусные. Вот как это тебе удается, милая моя?

      – В печи томлю, – объяснила она, ухитрившись вложить весьма зловещий смысл в три самых обычных слова.

      Уголок Гэбриелевых губ приподнялся в подобии улыбки.

      «Ага, ему всегда нравилось глядеть, как надо мной насмехаются», – припомнил Клэй, усаживаясь за стол.

      Гэбриель последовал примеру друга. Гриф улегся на подстилку, вылизал себе яйца и тут же уснул. Клэй, подавив завистливый вздох, спросил:

      – А Талли дома?

      – Гуляет где-то, – ответила Джинни.

      Где-то… лишь бы недалеко, подумал Клэй, а то по лесу шастают койоты, в холмах завелись волки, да еще кентавр этот, которого Рик Ярсон видел у Тасселевой фермы. Ну, или лось. И тот и другой с перепугу враз затопчут девчонку.

      – Негоже ей гулять в ночи, – сказал он.

      – С тебя пример берет, Клэй Купер, – проворчала жена. – Только не говори, что тебя задержали на заставе. Вон, королевскими ссаками так и несет, сил нет.

      «Королевскими ссаками» Джинни называла пиво в кабаке. В общем-то, правильное название. Клэй, как первый раз услыхал, долго смеялся. Но теперь было не смешно.

      Во всяком случае, Клэю. Гэбриель, похоже, уже пришел в себя и даже повеселел, заухмылялся во весь рот, как мальчишка, за чьи проделки приходится отдуваться старшему брату.

      – На болоте она, – сказала Джинни, снимая с полки две глиняные плошки. – Хорошо еще, что пока приносит домой только лягушек. А там, глядишь, парни потянутся. То-то будет тебе радость.

      – Да не будет ничего такого, – пробормотал Клэй.

      Джинни презрительно хмыкнула; он бы спросил, с чего это она, но тут перед ним возникла дымящаяся плошка жаркого. От наваристого, даром что грибного, духа невольно заурчало в животе.

      Жена сняла накидку с вешалки у двери:

      – Пойду гляну, как там Талли. Может, помогу ей лягушек донести. – Джинни подошла к столу, поцеловала Клэя в макушку, пригладила ему торчащий хохол. – А вы тут посплетничайте без меня.

      В дверях она остановилась, взглянула сначала на Гэбриеля, который глотал жаркое с такой жадностью, будто его очень давно не кормили, а потом уже и на