Чувства на продажу. Роман Афанасьев

мы расстались, фирма ее отчима закрылась, но я заводил новые знакомства, записывался, получал деньги – небольшие, хватало только на еду и на оплату грошовой комнаты в клоповнике на окраине Праги. Так прошло три года. А потом я встретил Ричи.

      Он искал меня. Именно меня. И разыскав, сразу предложил свои услуги агента. Его расценки показались мне грабительскими, процент отчислений агенту был слишком высок. Об этом я ему и поведал в довольно грубой форме. Но в ответ Ричард лишь задорно, по-мальчишески, рассмеялся, и сказал, что мои гонорары возрастут настолько, что моих процентов хватит на безбедную жизнь. И я поверил ему – потому что мне больше ничего не оставалось. Самому искать работу становилось все труднее: рынок разрастался, и теперь почти все сенсеты работали на крупные агентства. Одиночкам вроде меня перепадали жалкие крохи. Сенсетивам вообще трудно находить общий язык с другими людьми, а тем более с режиссерами, капризными и нервными типами. И режиссеры, и актеры – очень нервные особи, что с трудом переваривают друг друга. Но и жить друг без друга не могут. Мне нужен был агент – свой собственный. Поэтому я и пошел за Ричи. Кроме денег, он гарантировал мне безопасность, – что было весьма кстати. В последнее время все чаще случались неприятные происшествия, на которые я не мог не обращать внимания. Едва мне удавалось перехватить выгодный контракт, или получить пару мелких заказов, как в баре ко мне подсаживалась пара крепких молодцов, и предлагали защитить от вымогателей. То есть от самих себя. Ричи же, по-видимому, находил с такими типами общий язык. А быть может быть, регулярно платил крупному деляге, чтобы его не трогали мелкие прохвосты. Слава богу, теперь эти вопросы меня не касались. Это забота агента – улаживать такие проблемы.

      Пиво кончилось. Пришлось подняться и снова брести на кухню. Одна бутылка. Еще только одна бутылка. Ведь сегодня выдался трудный денек, но завтра с утра запись. Только одна.

      Когда с помощью Ричи я получил первые настоящие деньги и понял, что у меня на носу крупный контракт, я страшно обрадовался. Будущее казалось мне светлым и безоблачным. Я снял эту квартиру и осуществил детскую мечту – купил белоснежный костюм. В нем я отправился в ближайший бар и надрался до потери памяти, разумеется, напрочь погубив свою покупку. Но я никогда не жалел об этом. Моя мечта осуществилась.

      Когда за дело взялся Ричард, заказы посыпались как из рога изобилия. Мелкие, но надежные контракты. Тонким ручейком прибывали деньги – немного, но постоянно. Все было хорошо, вот только долгожданный покой так и не пришел. Человеку всегда мало. Нет, оплата меня устраивала. Я понимал, что на данный момент просто никто не заплатит больших денег, ведь я – не звезда. Большие гонорары платят не за игру, а за имя. За марку. Мне захотелось сделаться маркой. Сделать что-то такое, чтобы и через десять лет меня вспоминали. Встать на одну ступеньку с Лоуренсом. И не из-за гонораров, нет. Это не жадность, это честолюбие. Я хотел быть звездой. Но не мог ей быть. И отчетливо понимал