Чувства на продажу (сборник). Роман Афанасьев

остается лишь исследовать окружающее пространство и ждать когда следом, по проложенному пути пойдет «Гром». Вернее, одна из экспедиций этого огромного комплекса освоения внеземелья. Возможно, один из кораблей, усовершенствованных благодаря нашим исследованиям и испытаниям, догонит нас. Но… это глубокий космос, Николай. В первый раз. Мы все попрощались со своими семьями. Навсегда.

      Павлов медленно встал из-за стола, на негнущихся ногах зашагал в дальний угол комнаты, к шкафам. Звезды. Штурвал. Дальний Космос! Запрет на профессию? Комиссия разрешит, найдутся и аргументы, и защитники. Может, Иванюк, глава дисциплинарного комитета даже обрадуется – отослать беспокойного Павлова прочь с Земли, пока он и тут что-то не нарушил. Но родители…

      – Значит, нужен звездный пилот? – задумчиво спросил Николай. – Я, надо признаться, не участвовал в этой экспериментальной программе.

      – Ну, не звездный, не тот, что будет управлять прыжками, – нервно произнес Оганесян. – Но пилоты нам нужны. Позарез. Малые суда, исследовательские боты, транспорт обеспечения… Мгновенная реакция и способность быстро принимать сложные решения. Импровизировать на лету, столкнувшись с тем, с чем еще не сталкивался никто.

      – Понимаю, – веско сказал Павлов, открывая шкаф и доставая китель. – Значит, пилоты. И когда нужно приступать?

      – Завтра, – тихо сказал Оганесян, поднимаясь на ноги. – Николай, я же просил подумать…

      – Я подумал, – твердо сказал Павлов, оборачиваясь к гостю. – Что от меня требуется?

      Оганесян печально улыбнулся, подошел к пилоту, похлопал его по плечу.

      – От вас требуется делать то, что вы можете, – тихо сказал он. – Можете – и делаете. Я пришлю завтра за вами машину. После обеда. Хорошо?

      – Хорошо, – сказал Павлов. – Я буду ждать.

      Карен снова улыбнулся, картинно помахал рукой и быстро вышел. Вслушиваясь в его шаги на лестнице, Павлов едва сдерживался, чтобы не закричать от радости. Когда внизу хлопнула дверь, Николай медленно выдохнул, обернулся к шкафу. Смахнул с черного кителя пилота невидимую пушинку.

      – Звезды, – побормотал он, поворачиваясь к окну. – Космос. Штурвал. Пилот.

      За окном шумели мокрые ели. Скрипели на разные голоса, качая лохматыми макушками. Павлов знал – они будут ждать. И они дождутся. Он вернется. Он же может вернуться? Может. Значит – сделает.

2017

      Чувства на продажу

      Горькие слова поднимались к горлу тугим комком. Выплавлялись из самого сердца, выплескивались в мир и мертвыми птицами падали к ногам. Чувства превратились в пламенный ком, обжигающий душу. Я не слышал своих слов, не видел ничего кроме ее печальных глаз. В них не было отклика. Ни огонька, ни искорки, ни сочувствия… только печаль и горечь. Я шептал ласковые и глупые слова, умиравшие едва успев вырваться в большой мир. Я ждал ответа, но видел только глаза, в которых печаль сменилась жалостью. Я не мог остановиться. Так бывает во сне, когда мчишься к пропасти, но не можешь