Горящий гражданин. К. ван Т. Улху

нему. До дверей оставалось меньше десятка метров, когда его схватили, жёстко заломили руки и повели совсем не в метро.

      Пока волочили, краем глаза заметил подполковника, который тыкает пальцем в отдельных людей, идущих в метро. К ним тут же бросается пара омоновцев, скручивает, ведёт в автобус, а затем возвращается. Похоже, Мандаринова указующий перст тоже не минул.

      За всю свою богатую протестную жизнь Мандаринов успел познакомиться с обоими типами автозаков: и автобусами, и грузовиками.

      Обычно всех пакуют в автобусы с решётками на окнах. Грузовики с глухими стенами пригоняют, либо когда задержанных слишком много, либо в экстренных случаях. Военные «Уралы» практически невозможно перевернуть, хоть снаружи, хоть изнутри, а если что – ими гораздо удобнее прокладывать путь в беснующейся толпе.

      В этот раз приехало и то, и другое, но затолкнули в автобус. Внутри всё забито под завязку, даже стоять тесно, но вслед за Мандариновым засунули ещё двух человек. Через минуту тронулись.

      Пытаясь выбраться из давки, Игорь попробовал протолкнуться к задним сидениям, но застопорился в середине пути. Он развернулся по ходу движения и едва успел ухватиться за поручень на уровне глаз, как водитель резко затормозил. Не проехали и двухсот метров.

      Справа сквозь занавески на зарешёченных окнах увидел такой же автобус, а слева – замерший поток машин в три ряда: Большая Дмитровка, как всегда, перегружена.

      – Пробка или не знают, куда везти, – прокомментировал Мандаринов.

      – Автозаков на всех хватило, а вот хватит ли отделений? – кто-то за спиной задал риторический вопрос.

      Мандаринов оглядел публику. Встреть любого на улице – простой обыватель, по внешности никогда не угадаешь, активист или тупой потребитель. Даже если здесь есть националисты или анархисты, которых сегодня повязали с привычной жестокостью, теперь они ничем не выделяются из разношерстной публики. Некоторые вполне могут быть случайными зеваками, схваченными по ошибке.

      Автобус дёрнулся и тут же замер, а из кабины донеслась ругань водителя и звук клаксона. Снова все пошатнулись от рывка. Лишь затем поехали без остановок.

      Катали их по городу пару часов. Привезут в одно отделение – забито активистами с той же площади, не берут, везут в другое – та же картина. С пятой или шестой попытки нашлось свободное отделение в спальном районе.

      Дальнейшая процедура Мандаринову давно знакома. Сначала состряпают фиктивный протокол доставления. Затем – столь же достоверный протокол задержания. Продержат часа четыре и сильно за полночь отпустят. А через пару дней – суд и административный штраф в пятьсот рублей. Всё так и получилось.

      Домой Мандаринов добрался на такси в четвёртом часу утра. Поспав совсем чуть-чуть, отправился на свой суд – в этот раз процедуру ускорили.

      * * * * *

      Святослав созвонился с уфологом утром воскресенья и подтвердил встречу. Из больницы вышел после обеда, надеясь вернуться до закрытия отделения.

      Выйдя