Стишутки. Сборник. Татьяна Разумовская

в блаженной лени,

      Безгрешные совсем, хоть и при теле.

      Вот как сейчас. А может, мы в Эдеме?

      От скелета N – скелету К

      Недолог бабий ум, хоть жизнь короче.

      Ты, дура! Что ты череп мне морочишь?

      Язык истлел, а все еще стрекочешь!

      Нет, право, хоть червей бы постыдилась!

      Лежи себе спокойно, сделай милость,

      Я б умер снова, если б ты явилась.

      До смерти мучился с тобою – годы!

      А нынче – всё! – да здравствует свобода!

      Смерть – это вроде вечного развода.

      Чтоб я на мощи клюнул – разбежалась!

      Там, чай, кусочка кожи не осталось.

      Тьфу, чтоб тебя! Я аж скриплю от злости.

      Смотри! придешь – пересчитаю кости!

      Лесбия – Горацию

      (любовь в Древнем Риме)

      Убери, Гораций, руки, отпусти мою ты столу,

      Ишь, явился после пира

      в драной тоге, на бровях!

      Отправляйся восвояси, выпей гидрию* рассола,

      А не то стила не сможешь

      удержать потом в руках.

      Ты, наверно, обезумел —

      вздумал мне грозить сатирой!

      Да плевала я на это, разве кто ее прочтет?

      Вас, поэтов, нынче в Риме

      больше, чем в лесу сатиров,

      А красавиц мне подобных в наши дни наперечет.

      Что касается Катулла,

      он довольно миловиден

      И богат: вчера прислал мне в дар красивого раба.

      Да и пишет он неплохо,

      хоть, конечно, не Овидий,

      Но вообще любовь мужская примитивна и груба.

      Разве фаллоса ляганье

      я сравню с касаньем граций?

      Их персты подобны струям, а уста живей огня!

      Так что тут тебе не светит,

      будь здоров, ступай, Гораций,

      Там Корнелия Метелла заждалась уже меня.

      * гидрия – сосуд для жидкостей

      Супружеское

      Алкоголику Сократу

      Нежной ручкой, фу-ты ну-ты,

      В чашу я рецины с мятой

      Подолью чуток цикуты.

      Все твердят, что он философ —

      Ха! Я лучше знаю типа:

      Нищий! Дурень стоеросов!

      Пусть же сладко спит.

Ксантиппа

      Любовь зла

      Эклер, как увидел селедку под шубой —

      Красива, богата, нежна, —

      Так тут же воскликнул: «Мечта моя, люба,

      Ты мне больше жизни нужна!»

      Услышав призыв этот смелый,

      Селедка под шубой взопрела.

      «Вы слышали? – ахнули трубочки с кремом. —

      Вот так развлекается нынче богема?»

      «О, боже! – вздохнул потрясенный буше. —

      Не знал я, что ты извращенец в душе!»

      «Таких безобразий, – сказало безе, —

      Не делали даже на Шанзелизе!»

      Вотще! О селедке мечтая,

      Эклер размягчался и таял.

      Друг дружке шепнули морковь и свекла:

      «Селедка влюбилась, любовь очень зла!

      Их держит в разлуке условностей клеть —

      О,