Психокинетики-2. Рома Ньюман

не подумал.

      – Зашибись ответ!

      – Чувак, мне было пятнадцать! Я думал только об одном: как понять назначение Ядра.

      – А если бы он был радиоактивным?

      – Он не радиоактивен.

      – Но если бы был?!

      – Малой, не напирай! Тебе самому-то не влом предъявлять мне за случай пятнадцатилетней давности?

      – Ты поступил безответственно.

      – Чертовски безответственно, – согласился Александр. – Но оно того стоило!

      – Надо думать… И в какую копеечку тебе обошлись исследования?

      – Такие суммы в приличном обществе не называют. Но траты не имеют значения! Помнишь, неделю назад ты распинался о предназначении, высшей цели… Так вот, Ядро – это моя цель. Моя мечта. Я не собираюсь потворствовать разным мистическим бредням… Не высшим силам распоряжаться мной. Я создаю возможности. Я прокладываю путь. И я сам иду к своей мечте. Артефакт, лаборатория… Они – мое наследие! Мой дар человечеству. Уж поверь, братишка, когда я полностью разгадаю Ядро, оно откроет дорогу в будущее! Я уже вот настолько приблизился к пониманию! Мне остался всего один, последний шаг. Я увековечу наш род в умах человечества.

      Сергей иронично приподнял бровь.

      – Да, ты всегда был непритязателен.

      – Какой есть, обратно не влезть, – пожал плечами Александр.

      Он сделал последнюю затяжку, потушил бычок в пепельнице.

      – Рвем когти? – предложил Сергей, приподнимаясь.

      Брат не отреагировал, продолжая с отрешенным видом сверлить окурком донышко пепельницы. Что-то изменилось в его облике.

      – Братюнь, погнали?

      – Вчера я убил троих, – вдруг произнес Александр. – До сих пор в ноздрях этот запах горелой кожи.

      Сергей сел на место. Он буквально ощущал тоску, нахлынувшую на брата. Еще немного – и она полностью поглотит его, превратив в инертного фаталиста. В ситуации, когда не знаешь, какая опасность подстерегает за поворотом, слабость становится недопустимой роскошью.

      – Послушай меня… – Серега подался вперед. – Саня, послушай. Я ведь тоже укокошил одного из них. Ублюдок наставил пистолет на Машу. Он бы выстрелил. Точно тебе говорю: еще мгновение – и он бы нажал на спусковой крючок. Да только не успел – я вытолкнул его в окно. Тоже забрал чужую жизнь. И хочешь знать, что я чувствую?

      Александр поднял глаза.

      – Ничего! Ни малейших угрызений совести. Мы с тобой поступили правильно. Они пришли в наши дома, угрожали родным. А мы сделали так, как подобает мужчинам – защитили нашу семью. Мы выполнили свой долг. Так что к черту угрызения совести.

      Александр неуверенно покачал головой.

      – У тебя не было выбора. А у меня был. Я мог не догонять тех двух парней. Мог дать им уйти. Не ехать к Сухому и оставить его живым. Мог бы…

      – Эй! – Серега положил руку на плечо брата. – Не мог бы! Если бы ты не сделал этого, они бы пришли вновь. И неизвестно, в какой опасности находилась бы наша мать. Вот об этом тебе надо думать, Санек, – о матери.

      Александр криво