Проклятие безумной царевны. Елена Арсеньева

руку, помогая подняться, а вторую сжал в кулак и погрозил валяющемуся на земле Кирюхе, даже не поворачиваясь к нему.

      Тот дернулся было подняться, но при виде этого кулака стиснулся в комок и сидел тихо, как нашкодивший котенок при виде рассерженного хозяина.

      – Дядя Сережа, – раздался тихий, перепуганный голос Фролки. – Да мы чего? Мы ничего!

      – Она сказала, что она царевна, – прошептал, чуть ли не всхлипывая, Кирюха. – А царей надо убивать!

      – Что за ерунда, какая царевна? – бросил мой спаситель. У него был чуть хрипловатый голос.

      – Да царевна эта… Настасья, – проблеял Кирюха. – И газетку с патретом показывала!

      Я взглянула внимательней на своего спасителя, да так и ахнула. Это был Инсаров! Совершенно такой, каким я его представляла, когда читала «Накануне»! Бледный, горбоносый, с черными глазами и волосами… наверное, так выглядел Инсаров, когда бросил в воду хама-немца, а потом «проговорил он с презрительной и безжалостной небрежностью: „Выплывет!“». Но там, в книжке, он казался своим противникам «очень грозным, и недаром: что-то недоброе, что-то опасное выступило у него на лице». Да, лицо этого человека было недобрым, даже опасным, но до чего же он был красив, до чего загадочен! Неизвестно, была ли у Инсарова ямочка на подбородке, а у этого человека была.

      Я не могла оторвать от него глаз! И он взглянул на меня своими чернющими глазищами… а потом вся злость, вся ярость, все недоброе и опасное с его лица вмиг исчезло, он улыбнулся и стал еще красивее, потому что глаза его от этой улыбки засияли, словно светлым пламенем налились.

      – Испугалась? – спросил ласково. – Не бойся, они тебя больше не тронут. Что это за история с царевной?

      – Вот, – раздался тихий, робкий голосишко Фролки. – Вот газетка, видишь, дядь Сереж?

      Инсаров взял газету, посмотрел на фотографию великих княжон, потом на меня.

      Улыбнулся:

      – И правда похожа… Не так чтобы очень, но какое-то сходство есть. А как тебя зовут?

      – Надя Иванова, – ляпнула я.

      – А я думал, Настя Романова, – засмеялся Инсаров, и я поняла, что очень глупо себя выдала.

      Одно из двух: или я царевна Анастасия, или Надя Иванова!

      – Вот! – завопил Фролка. – Я же так и знал, что ты врешь! Говорил же тебе – сознавайся! А ты нос задирала! Если б не дядя Сережа, Кирюха бы тебя убил! Он же бешеный! Совсем бешеный!

      – Тихо, не пугай девочку, – сказал Инсаров. – Надя Иванова… Ты дочка путейского инженера Иванова? Владимира Петровича?

      Я кивнула.

      – Ну и с чего тебе захотелось быть царевной? – удивленно посмотрел на меня Инсаров. – Чего тут желать, чем хвастаться? Разве можно гордиться тем, что ты бездельница, живущая за счет угнетенного народа? Разве можно этой Анастасии завидовать? Наоборот, это она тебе должна завидовать! У тебя отец – трудовой инженер-путеец! Знаешь, как рабочие-железнодорожники его уважают? А у твоей царевны отец – царь! Николай Кровавый. Эксплуататор и кровопийца. Рано или поздно его настигнет месть возмущенного народа. И он получит пулю в лоб!

      – А