Песни (сборник). Борис Гребенщиков

завтрашний день,

      И пошли они ко всем чертям…

      В конце концов, пора отвыкнуть жить головой;

      Я живу, как живу, и я счастлив, что я живой.

      И я пью – мне нравится вкус вина,

      Я курю – мне нравится дым…

      И знаешь, в тот день, когда я встретил тебя,

      Мне бы стоило быть слепым.

      Единственный дом

      (Джа даст нам все)

      Вот моя кровь;

      Вот то, что я пою.

      Что я могу еще;

      Что я могу еще?

      Чуть-чуть крыши,

      Хлеб, и вино, и чай;

      Когда я с тобой,

      Ты – мой единственный дом.

      Что я могу еще;

      Что я могу еще?

      Джа даст нам все,

      У нас больше нет проблем;

      Когда я с тобой,

      Ты – мой единственный дом…

      Что я могу еще?..

      Река

      Насколько по кайфу быть здесь мне,

      Большая река течет по мне.

      Насколько по кайфу быть здесь мне –

      Река… Гора… Трава… Рука…

      Какая свеча в моем окне?

      Какая рука в моей руке?

      Насколько по кайфу быть здесь мне –

      Река… Гора… Трава… Рука…

      Треугольник

      Корнелий Шнапс

      Корнелий Шнапс идет по свету,

      Сжимая крюк в кармане брюк.

      Ведет его дорога в Лету,

      Кругом цветет сплошной цурюк.

      Корнелий мелодично свищет

      Гармоний сложных и простых.

      Он от добра добра не ищет…

      Вот и конец пути: бултых!

      Поручик Иванов

      Где ты теперь, поручик Иванов?

      Ты на парад выходишь без штанов;

      Ты бродишь там, божественно нагой,

      Ты осенен троллейбусной дугой;

      Когда домой идешь с парада ты,

      Твои соседи прячутся в кусты.

      Твой револьвер, блестящий, как алмаз,

      Всегда смущал мой нежный глаз.

      И по ночам горит твоя свеча,

      Когда клопов ты душишь сгоряча,

      И топчешь мух тяжелым сапогом…

      Не дай Господь мне стать твоим врагом.

      Старик Козлодоев

      Сползает по крыше старик Козлодоев,

      Пронырливый, как коростель.

      Стремится в окошко залезть Козлодоев

      К какой-нибудь бабе в постель.

      Вот раньше, бывало, гулял Козлодоев,

      Глаза его были пусты;

      И свистом всех женщин сзывал Козлодоев

      Заняться любовью в кусты.

      Занятие это любил Козлодоев,

      И дюжину враз ублажал.

      Кумиром народным служил Козлодоев,

      И всякий его уважал.

      А ныне, а ныне попрятались суки

      В окошки отдельных квартир.

      Ползет Козлодоев, мокры его брюки,

      Он стар; он желает в сортир.

      Два тракториста

      Широко трепещет туманная нива,

      Вороны спускаются с гор.

      И два тракториста,