Материя. Иэн Бэнкс

тила Лоэспа.

      Мертис тил Лоэсп был ближайшим другом и самым доверенным советником отца. Что тут происходит? Какая-то суматоха. На потолок падали тени от фонарей снизу. Принц пододвинулся к щелочке света, проникавшего с нижнего этажа, где широкий ремень, спускающийся с гигантского колеса наверху, исчезал в деревянном настиле и соединялся внизу с какими-то машинами. Подвинувшись, он смог припасть к щели в полу и увидеть, что там делается.

      МирБог, это был отец!

      Король Хауск лежал на широкой деревянной двери, которая покоилась на самодельных носилках. Лицо у короля было безжизненным, глаза – закрыты. Доспехи с левой стороны были пробиты и помяты; сквозь флаг, которым обмотали тело, сочилась кровь. Король казался мертвым или на грани смерти.

      Фербин почувствовал, как расширяются от ужаса его глаза.

      Доктор Джильюс, королевский врач, быстро открывал саквояжи и переносные шкафчики. Рядом суетился его помощник. У головы короля стоял знакомый Фербину священник, имени которого принц не помнил. Белые одеяния его были в крови и грязи, он что-то читал из священной книги. Мертис тил Лоэсп – высокий, чуть сутулый, все еще в доспехах, со шлемом в одной руке, седые волосы спутаны – ходил из угла в угол; доспехи его посверкивали в свете фонарей. Еще принц заметил двух рыцарей, которые стояли у дверей, держа наготове ружья. Со своего места он видел только грудь высокого рыцаря, стоявшего справа от двери, но лицо другого Фербин разглядел – звали его Бауэр или Брауэр, как-то так.

      Надо выйти к ним, подумал Фербин, показаться, ведь завтра он может стать королем. Неправильно, глупо дальше прятаться.

      Но он решил подождать еще немного. Так говорит внутренний голос, убеждал себя принц, а ведь внутренний голос не ошибался, когда не советовал ему подниматься на холм.

      Глаза короля приоткрылись. Он сморщился от боли, одна рука потянулась к ране. Доктор посмотрел на своего помощника, который подошел к повелителю и взял его за руку – может быть, желая утешить и наверняка – чтобы тот не растревожил рану. Держа ножницы и щипцы, доктор присоединился к помощнику и разрезал материю, стягивавшую доспехи.

      – Мертис, – слабым голосом сказал король, не обращая внимания на доктора и выпростав другую руку. Его голос, обычно сильный и строгий, стал почти детским.

      – Я здесь, – сказал тил Лоэсп, подходя к королю и беря его руку.

      – Мы побеждаем, Мертис?

      Мертис бросил взгляд на остальных и сказал:

      – Мы побеждаем, ваше величество. Битва за нами. Делдейны сдались и запросили условий. Они хотят одного: чтобы мы прекратили резню и относились к ним как к воинам. Пока что мы согласились. Путь на Девятый и ко всему, что на нем, открыт для нас.

      Король улыбнулся. Фербин испытал облегчение. Похоже, дела обстояли не так уж и плохо. Он решил, что теперь ему можно и объявиться.

      – А Фербин? – спросил король.

      Фербин замер. Что-то он услышит о себе?

      – Убит, – сказал тил Лоэсп.

      Сказано это было, как показалось Фербину, без всякой скорби или