Сто пять ракет, затмивших звезды. Александр Тамоников

серьезно. Спецназ, даже сирийский, это тебе не шутка.

      – Я все учел.

      – Все учесть невозможно. Хотя, ты способный командир. Я искренне желаю тебе удачи. Больше связь в постоянном режиме не поддерживаем, только по необходимости. И знай, если что, я не смогу помочь тебе ничем.

      – У меня своих сил достаточно.

      – Хранит тебя Всевышний, Омар, – сказал Сауд аль-Катари и отключился.

      Харбани вернул трубку помощнику и приказал:

      – Собирай аппаратуру! Я возьму ее с собой.

      – Пикапы уйдут с вами?

      – Один я тебе оставлю. Без пулемета. Но ты установи турель и закрепи на ней муляж, закрытый брезентом.

      – Чтобы спецназ убедился в том, что мы хорошо вооружены?

      – Я не знаю, что подумает командир спецназа, но уничтожить пикап ему будет надо. А значит, подойти к машине. Но это уже не твоя забота.

      – Я понял.

      – А сейчас займись ликвидацией следов лаборатории. Внизу должен быть обычный подвал. Надо перенести туда мусор, которого в доме больше чем достаточно.

      – Вы сегодня уезжаете?

      – Да. А ты останешься здесь за старшего. Это большая ответственность.

      Мовлад поморщился.

      – Это вы Тасиру и Хасану скажите. Они все больше проявляют самоволие и недовольство. Подчиняются, но с неохотой.

      – Они будут бегать за тобой, как верные псы.

      – Благодарю.

      – И смотри, не приставай к Абаль. Узнаю, что ты домогался ее, сурово накажу.

      – Она ваша собственность, мне чужого не надо.

      – Правильно. Ступай. Я буду выходить с тобой на связь по необходимости, так что постоянно держи телефон при себе, не отключай его.

      – Да, господин Харбани.

      Отъехав от Сабара на три километра, водитель, он же приближенный Барада, Ясир Махли резко ударил по тормозам.

      Барад едва не выбил головой лобовое стекло.

      – Что случилось, Ясир? – выкрикнул он.

      – Все, не могу больше терпеть. Если не уколюсь, то меня свалит ломка.

      – Чертова наркота. Ты же знаешь, что за ее употребление грозит смерть.

      – А без нее меня ждет еще более мучительная смерть. Ты извини, Абид, не доложишь шейху, никто не узнает.

      Барад вздохнул:

      – Шайтан с тобой. Но только немного.

      – Обычную дозу, Абид. Всего один укол, и я буду в полном порядке.

      – Я не видел этого, – сказал Абид, вышел из машины, залез в кузов, поправил брезент, немного сползший вперед.

      Махли тем временем достал жгут и шприц, закатал рукав рубахи.

      Он перетянул плечо, нашел место на вене, вколол дозу героина, сорвал жгут, откинулся на спинку сиденья, закрыл глаза и стонал несколько минут. Потом боевик почувствовал себя всесильным и бесстрашным.

      Он выбросил в окно шприц и крикнул Бараду:

      – Я все, Абид. Мы можем ехать.

      Барад запрыгнул в кабину, на место переднего пассажира, взглянул на Махли и спросил:

      – Как ты пристрастился к этой гадости, Ясир?

      – Точно так же, как и сотни тысяч других людей. Нашлись дельцы, которые предложили мне всего лишь попробовать это