Никогда не верь пирату. Валери Боумен

безупречном английском без тени акцента, тот восхищенно вскинул брови, после чего отвел ее в маленькую комнатку за складом и допросил лично. Сделал все, чтобы она чувствовала себя непринужденно, угостил чаем – англичане любили чай – с бисквитами и вызвал настоящего доктора, чтобы тот обработал порез у нее на щеке. И только после всего этого снова стал задавать вопросы. На английском. Она отвечала по-французски, причем ухитрялась ничего не выдать. И при этом злорадно ухмылялась, не признавая за собой никаких преступлений. После двухчасового допроса она встала, чтобы уйти, упрямо надеясь, что англичанин отпустит ее и не подумает арестовать.

      – Я покидаю вас, капитан, – отчеканила она. Но успела лишь дошагать до двери, когда его голос, гладкий, как шелк, но опасный, как свернувшаяся змея, остановил ее:

      – Я впечатлен, мистер Кросс.

      – Чем именно, капитан?

      Ее дрожащая рука легла на дверную ручку. Она была так близка к свободе.

      – Впечатлен вашим красноречием. Отсутствием акцента, как в английской, так и во французской речи. Вашим несомненным умом, что немного странно для столь юного возраста.

      – Спасибо, капитан.

      Она открыла дверь и переступила порог.

      – Не хотите услышать, мистер Кросс, что произвело на меня самое сильное впечатление?

      Она судорожно сглотнула, но заставила себя повернуться, предварительно изобразив фальшиво-скучающее выражение лица.

      – Что же именно, капитан?

      – Больше всего я впечатлился, узнав, как умело вы смогли убедить целую команду французских контрабандистов в своей принадлежности к мужскому полу. Бог видит, это замечательно.

      Этого оказалось достаточно, чтобы она ахнула, закрыла дверь и снова села перед ним. За два года, прошедшие с ареста матери, ни один человек не проник в ее тайну. Ни один. Этот же разгадал ее меньше чем за два часа.

      – Не возьму в толк, о чем это вы, капитан. Возможно, морской воздух затуманил вам мозги.

      – Я в своем уме. Пощадите нас обоих, мистер Кросс. Или лучше сказать мадемуазель? Не заставляйте меня рвать вашу рубашку, чтобы доказать свою правоту.

      Ее глаза сверкнули пламенем:

      – Не посмеете!

      – Не хотелось бы, но я поступлю так, как подсказывает долг. Попробуйте воспротивиться и увидите, что выйдет.

      – Что вы хотите? – взвилась девушка.

      – Все очень просто. Мне нужна ваша помощь.

      В тот день родился совершенно невероятный союз между француженкой и английским шпионом. Она пошла бы на все, чтобы спасти мать.

      И десять лет спустя она по-прежнему посещала его офис. Он был ее главным нанимателем. Мать была в безопасности. Но убийца ее отца все еще был на свободе, и Даньелл намеревалась привести его в суд.

      – Рад вам, Кросс.

      Гримальди, наконец, повернулся к ней лицом.

      – Вы хотели меня видеть, – ответила она. Оба знали, что он просил ее о встрече только в самых экстренных случаях. Крайних случаях. Рисковать они не могли.

      – Так и было.

      – Могу