Сфера Маальфаса. Маги и мошенники. Волчий остров. Боевое фэнтези. Елена Долгова

ни духа, ни буквы рыцарства! Есть милосердие без справедливости или справедливость без милосердия. При чем здесь экономия?!

      – Позор! Позор! Трусы! Тварей ада следует истреблять, а не миловать, считая сбереженные монеты! Это измена!

      – Вы сомневаетесь в моей смелости?

      – Да, сомневаюсь! Выбирайте оружие! Судный поединок. Конным или пешим, на мечах или топорах!

      – Я не позволю клеветать…

      Шум нарастал. В боковые двери поспешно вбегала стража.

      Кто-то пытался схватиться за меч, забыв, что по традиции оставил его у входа герольдам-хранителям. Возбуждение неведомым образом передалось за пределы Халле, на площадь. Из толпы простолюдинов доносились беспорядочные выкрики.

      Граф Дитмар фон Рогендорф, явившийся наконец в сопровождении молчаливого слуги, не вмешивался в перепалку. Он избегал речей, не занял и места в окружении императора, на которое имел право. Как лучше поступить? Немедленно дать знак? Сумеет ли убийца сейчас приблизиться к Гизельгеру? А может быть, оставить опасный план, пока еще не поздно? Поздно, подумал он отрешенно, то, что начато, не остановить. Доверившись предводителю Отрицающих, теперь, как бы ни обернулись дела в Собрании, придется идти до конца.

      Шум немного утих. Стража, разняв спорщиков, удалилась.

      Дитмар рассеянно вслушивался в возобновившиеся речи.

      – …о природе и свойствах Alvis почти ничего не известно…

      Пожилой ученый, по-видимому, призванный Собранием из Эбертальского университета, держался сухо и высокомерно.

      – …мы не можем утверждать, что природа Alvis человеческая, но равно не можем утверждать обратное… Однако, имея разрешение вскрыть тела, могли бы…

      Дитмар с презрением пожал плечами. Впрочем, все к лучшему, подумал он. Император слабеет. Нет смысла откладывать неизбежное – пусть оно свершится.

      Тем временем Собрание гудело озорными выкриками. Судя по насмешливым замечаниям, никто не воспринимал всерьез ученого мэтра.

      – Тела врагов следует вскрывать мечом в бою!

      – Насчет этих тел отменно расскажет городской палач!

      …Что ж, подумал Дитмар, поворачиваясь к слуге, умереть в кровавой сумятице мятежа лучше, чем склонить голову под меч палача, украшенный поучительной надписью о вечном. Или получить в спину лезвие «рубинового» кинжала. Хотя, если император будет уничтожен – кто посмеет назвать происшедшее мятежом?

      – Возвращайся домой, Андреас. Передашь управителю мой приказ – поднять на шпиле желтый вымпел…

      Когда через четверть часа на шпиле ажурной башни дворца Рогендорфов взвился лоскут ткани, на него обратил внимание лишь один человек. Человек был не стар, но и не юн, не богат и не беден на вид, ничем не выделялся, серый и неприметный субъект со скользящей походкой и бесцветными глазами. Никто не следил, куда он идет, впрочем, шел человек к площади Халле. Возле дворца путь ему преградила горланящая толпа, но человек