Зови меня Закатом. Анна Дмитриевна Пляка

на холм, удирая от девичьей ватаги. Как успел разобраться Закат, первая догнавшая должна была его поцеловать, заполучив взамен пучок колосьев, который потом хранила бы, как оберег, до следующего урожая.

      Хмыкнула стоявшая рядом Лужа, крикнула, сложив ладони рупором:

      – А ну прекратить поддавки!

      Обернулась на бегу Дичка, махнула сорванным с головы венком, покраснел будто маков цвет Светозар. Толпа медленно взбиралась на холм, по которому метался еще не загнанный в угол Колос, подгоняемый боевыми криками девушек. Улыбнулся Медведь, все еще задававший своим басом фон мелодии, привлек к себе жену, которая сначала игриво хлопнула его по рукам, а потом поцеловала, оборвав песню.

      – Эх, молодежь… – вздохнула Лужа, глядя не то на убегающего Колоса, не то на Дичку, не то вовсе на целующихся Медведя с Горляной. Откатила себе бревнышко от груды дров, села. Закат устроился рядом, прямо на земле.

      – А ты чего расселся? – удивилась старуха. – Ну-ка брысь! Здесь у нас места для немощных старух, а не для холостых мужчин! Вон Колосу лучше помоги, небось многие девчонки променяют его поцелуй на твой.

      Закат не ответил, откинувшись на спину и закрыв глаза. Ему было хорошо и без девичьих поцелуев.

      Прошелестели рядом чьи-то шаги, губ коснулись чужие губы. Закат подскочил, как ужаленный.

      – Что ты словно нецелованный? – удивилась едва успевшая отстраниться Ежевичка. Весело хихикающая Лужа хлопнула по плечу помолодевшую к ночи травницу:

      – Вот это правильно! Костревище же, сегодня одному оставаться нельзя, – потянулась, взъерошила волосы Закату, застывшему памятником самому себе. – Не сердись ты, ну. Сам посмотри, что творится-то.

      В самом деле, по парам разбились все. Кто-то целовался, кто-то говорил, кто-то сосредоточенно разводил огромный костер – и все равно видно было, что это не шесть человек трудятся, а три пары. В стороне остались только дети, одной ватагой бегающие по холму, и они – вдовая старуха, травница и Закат. Даже Пай смущенно хихикал с какой-то милой рыжулей.

      – Повезло, – улыбнулась Ежевичка. – Если б ты с мальчиком не пришел, Осинка бы одна осталась. А теперь точно все, один к одному. Не каждый год так выпадает.

      – Повезло, – подтвердила Лужа. Закряхтела, потирая спину. – Сейчас еще через костер прыгать начнут. Урожаев двадцать назад я первой прыгуньей была, помнишь?

      Травница присела рядом с постаревшей подругой, припомнила какого-то чурбана – Закат не понял, имя это было или оценка сообразительности. Женщины шушукались, вспоминая дела минувших дней, кто кого догнал в каком году, как глупый ревнивый Щука не дал Рыбке догнать Березника, промаялся целый год, а на следующий, вот точно за день до Костревища, позвал наконец ее замуж.

      – Чтобы не пришлось опять сторожить на холме, ага!

      Они покатились со смеху, улыбнулся Закат, снова улегшись на траву и глядя в небо. Разгорающийся костер подъедал звезды, оставляя только самые яркие, но и их хватало. Можно было легко проследить