Дрянь. Александра Салиева

вспоминаю.

      Пальто остаётся внутри клуба – у Ханны, на улице без верхней одежды довольно холодно, однако, если выйти из здания мне удаётся свободно, то вот чтобы войти туда вновь, необходим код доступа и специальная карта, которых у меня конечно же, нет.

      А всё потому, что я…

      – Идиотка, – заключаю в итоге с бестолковой улыбкой.

      Почему я улыбаюсь?

      Потому что на самом деле хочется плакать…

      Но я не могу позволить себе такой роскоши.

      – Ну, точно идиотка, – ругаю себя снова и достаю из сумочки пачку с тонкими ментоловыми сигаретами.

      Да, ко всему прочему, я ещё и курю…

      Как только между пальцев оказывается столь необходимая в данный момент порция никотина, стягиваю с себя карнавальный атрибут. Поскольку внутрь я возвращаться уже точно не буду, то необходимости в маске больше нет.

      И зажигалку найти не получается.

      Впрочем…

      – Огня? – звучит услужливо совсем близко.

      В который раз за вечер я вздрагиваю. И не только потому, что вкрадчивый тихий голос отражается в моей голове странной вибрацией, будто насквозь пробирает. Не заметила ведь, что не одна.

      Холодные тени переулка скрывают мужской силуэт, даже после того, как незнакомец делает шаг навстречу. А я застываю, будто каменная статуя, зачем-то изо всех сил пытаясь рассмотреть находящегося рядом.

      – Да, спасибо, – соглашаюсь с ним, продолжая бессовестно пялиться.

      Именно тогда удаётся заполучить желаемое.

      – Пожалуйста, – великодушно отзывается он, сокращая оставшуюся между нами дистанцию.

      Ему примерно около тридцати. А может чуточку больше. Я плохо разбираюсь в подобном. Как и вообще в людях, если честно.

      На одном его плече небрежно накинут пиджак. Строгий, чёрный, без лишних изысков, хотя сразу видно – дорогой. Подобный тому, что я видела на служащих охраны заведения, которое недавно покинула. Верхние пуговички идеально белоснежной рубашки расстёгнуты, узел галстука развязан. Рукава закатаны почти на треть, позволяя рассмотреть на внутренней стороне левого предплечья очертания мелких пташек. Складывается впечатление, что рисунки выведены красной хной. Хотя, скорее всего, я ошибаюсь.

      Светлые пряди взъерошены и слегка тронуты влагой. Подумала бы, что блондин ненадолго попал под дождь, да только одежда безукоризненно сухая. Черты лица – довольно жёсткие, прямые брови придают их обладателю неотъемлемой хмурости. Однако на изогнутых в подобии улыбки губах запечатлена заметная доброжелательность. И вообще, от мужчины странным образом непреодолимо веет теплом. Будто бы и не незнакомец передо мной стоит, а тот, кого я знаю уже очень-очень давно… Давящее ощущение. Вынуждающее ещё острее прежнего чувствовать пустоту в сердце.

      От такого надо держаться подальше!

      Вспышка пламени механической зажигалки отражается в лазурном взоре причудливыми бликами. Я улавливаю в чужих глазах заинтересованность. Нет, совсем не ту, с которой мужчина мог бы смотреть на понравившуюся ему женщину. Что-то совсем другое – то, чему никак не