Копия. Лорен Оливер

хорошо знала этот жест. Обычно он сопровождался словами типа «какая разница, Кристина, салат со шпинатом или рукколой? Все это просто безвкусная кроличья еда». – Какая разница? Что изменилось бы, скажи я раньше? Я знал, что Саперштайн сам себя погубит. Хэвен доказал свою нежизнеспособность. Миллиарды долларов пошли псу под хвост, а разгребать предстоит столько, что тысяче антикризисных менеджеров не справиться и за десять лет.

      – Где? – спросил Фортнер.

      Долю секунды Джемма позволила себе надеяться, что отец все же солжет.

      – Я поселил их в трейлерном городке на одном из моих участков. Винстон-Эйбл, в сторону от трассы сорок. Участок шестнадцать. Недалеко от Ноксвилла. Даже и не помнил о том, что владею этой ерундой, пока федералы не упомянули в апреле.

      Фортнер засмеялся. Звук получился такой, словно кот подавился шерстью.

      – Потянул за ниточки и устроил ее отца на «Фармасин Пластикс». Слышал о них?

      Фортнер вздохнул.

      – Я поговорю со своими ребятами. Посмотрим, за какие ниточки я смогу потянуть.

      – Уверен, что ты все устроишь. Саперштайн сам вырыл себе могилу. Он не слушает. Это новый век, Ален. И у нас есть шанс изменить мир. ИГИЛ, Талибан, Аль-Каида и другие… Все играют по новым правилам.

      – Кому ты это объясняешь…

      – Они промывают мозги своим смертникам, мы могли бы просто создать своих.

      – Я же говорю, ты не тому объясняешь. Но я постараюсь донести это до кого нужно.

      – Я верю в тебя, – саркастически ответил Джеф.

      Джемма потеряла нить разговора, но это уже не имело значения. Главное она поняла: отец предал Лиру и Ориона. Предал ее, нарушив обещание. Надо было сразу догадаться, что так и будет.

      Наконец Фортнер и Джеф направились к лестнице. Джемма едва не заплакала от облегчения. Ее ноги совсем онемели.

      Но в последнюю секунду Фортнер замешкался. Когда он обернулся к своему спутнику, она увидела его лицо, холодное, узкое и длинное, как восклицательный знак. Затем он снова исчез из виду.

      – Твоя дочь, – произнес он. Кровь застыла в жилах у Джеммы. – Ее тоже сделали в Хэвене. Одной из первых, – это не было утверждением, но Джемма уловила второй смысл этих слов, скрытый вопрос, словно нож, зажатый в кулаке.

      – Да, она родилась там, – ответил отец. И она почувствовала, как важно было это исправление. Не «сделана», а «родилась». Но какая разница? Изготовлена, произведена, синтезирована, селекционирована. С таким же успехом она могла бы быть сортом быстрорастущей фасоли.

      Фортнер кашлянул.

      – А ты когда-нибудь задумывался, в чем разница?

      Джеф ничего не ответил.

      – Ты хочешь использовать реплики для серьезных целей, и я тебя в этом поддерживаю. Но чем они отличаются от твоей девочки?

      – В чем между ними разница? – холодно повторил Джеф. – В том, что она кому-то нужна.

      Кому-то. Джемма отметила про себя, что он не сказал «мне».

      Глава 4

      Вечеринка продолжалась, само собой. Они